– Вы должны знать, – три этих слова в смс разрушили мой брак

Первая глава из книги “Развод. Я тебя не отпущу”, Ирина Манаева. Жене на телефон пришло доказательство измены мужа. Любая бы растерялась. Мне кажется, в семье бывают сложности, но, если разговаривать, их можно легко устранить. Рекомендую почитать!

Звонок в дверь разрезает пространство резким визгом. Каждый раз пугаюсь, и сколько раз просила Женьку поменять, а воз и ныне там.

В глазок видна какая-то женщина и полицейский, и меня окатывает второй волной страха, но открываю, потому что разное в жизни случается. Вдруг кому-то плохо.

– Потапова Татьяна Александровна? – женщина со злым лицом и пренебрежительным взглядом, будто уже заведомо меня ненавидит, ждёт ответа. Рядом мужчина в форме сложил руки в замок на животе смотрит со скучающим видом.

– Это я, – признаюсь, потому что отпираться бесполезно. В голове картотекой проходятся случаи на работе. Конечно, в моей профессии всегда есть какие-то проблемы. Современная школа делает из нас людей с дёргающимся глазом. То Коростылёв руку сломал на перемене, то Лапин стены изрисовал, и мы отправляемся оттирать их вместе. Но это, бывает, учителя ходят домой к ученикам, а не ко мне полиция.

– Отлично, – женщина бесцеремонно проталкивает меня внутрь, не спрашивая позволения войти, и я испуганно смотрю, как двое, не разуваясь, проходят в квартиру, попутно рассказывая, что и как. – Меня зовут Ольга Ивановна Слуцкая. Я – представитель органов опеки. На вас поступила жалоба по поводу содержания вашего ребёнка, – заглядывает в первую попавшуюся дверь, которая оказывается кладовкой, и тут же сканирует содержимое, потом хлопает дверью. А я, наконец, прихожу в себя и преграждаю им путь.

– Так, стоп! – говорю уверенно, но мягко. – Это какая-то ошибка. Я учительница русского и…

– Не можете бить ребёнка?! – усмехается чиновница. – Ха! Да сколько вас таких оборотней…, – тут же замолкает, ведь присказка явно не обо мне, а про того, кто стоит рядом с ней. Потому вовремя прикусывает язык и переводит тему. – Раз-з-зберёмся, – качается на «з», как муха, намереваясь пройти дальше.

Тёмные короткие волосы, говорят об уверенности в себе, пальто, больше похожее на мужское, резкие движения. В ней мужественности больше, чем в упитанном представителе закона, что стоит рядом. Он, наоборот, круглолиц, мягок и покладист.

– Я не даю согласие на ваше присутствие, – говорю твёрдо.

– Вот как заговорила? – появляется улыбка у чиновницы, будто она играет со мной в какую-то известную лишь ей игру, а я назвала неправильную фразу. – Есть что скрывать, да?

– Нет, конечно!

– Ребёнок где? Нам следует убедиться, что с ним всё в порядке.

– Иначе и быть не может, – уверяю, всё ещё не понимая, кто мог настолько ненавидеть меня, что вызвал опеку. Месть родителей, которым я однажды перешла дорогу? Чья-то глупая шутка? Ну какая опека?

Пытаюсь успокоиться, размышляя попутно на эту тему, когда вижу соседку, подсматривающую из проёма.

– Здравствуйте, Екатерина Семёновна, – грустно вздыхаю, понимая, откуда ноги растут. – Чем же на этот раз мы помешали?

Из туалета раздаётся спуск воды, и Димка выходит, застывая на месте перед незваными гостями.

– Здравствуйте, – произносит, как его учили, переводя взгляд с одной на второго, а я понимаю, что мне предстоит писать объяснительную из-за того, что женщине этажом ниже очень уж не нравится, что мы здесь живём. Не удивлена, что у неё нет семьи, потому что с такой просто невозможно делить квартиру. Если она терроризирует нас, то что говорить о домашних!

– Дим, иди в мою спальню, мы тут сами, – ласково провожу ребёнку по голове, отправляя к себе, потому что вход в детскую как раз около Слуцкой. Не хочу, чтобы она трогала его.

Сын неуверенно уходит в сторону, а я настраиваюсь бороться за свои права.

– Послушайте…

Нахрапистая Ольга Ивановна за словом в карман не лезет, только и у меня достаточно педагогического опыта, чтобы решить вопрос. Но это, если человек намерен слушать. Меня же нагло отталкивают, просачиваясь на кухню, где тут же слышу победоносное: «Ага!»

– Посуда немытая, – принимается что-то строчить в неизвестно откуда взявшемся блокноте, и я смотрю на стол, где раскатывала тесто, а затем в раковину, вмещающую в себя две кастрюли и миски. – Пол грязный, – отступает вбок представительница закона, и я вижу, как от неё расплывается лужа растаявшего снега.

– Это же вы сделали! – начинаю злиться, а она активно бегает ручкой по чистому листу. – Холодильник, – дёргает на себя створку, разглядывая содержимое. – Так и знала! – достаёт початую бутылку вина. – Вы там протоколируйте, – обращается к мужчине в форме, булькая белой жидкостью, Тот поправляет фуражку, а на полу вокруг него снег, упавший с куртки, и полицейский лениво расстёгивает папку, добытую из подмышки, а чиновница быстро щёлкает улики камерой на телефоне.

Господи, какой-то абсурд.

– Она беременная, – подливает масла в огонь соседка, и только сейчас замечаю, что она уже дотопала до кухни, чтобы непременно быть в центре событий. – Вы понюхайте, может алкоголем разит?

– Да что вы такое говорите?! – кажется, я в странном страшном сне и хочу немедленно проснуться. И, когда думаю, что хуже и быть не может, слышу мужской пьяный голос.

– Тань, ты тут?

Господи, где же я так нагрешила?

– Это кто? – тут же хватается за новую возможность Слуцкая, будто у неё цель – утопить меня и сделать того, кем я не являюсь. – Муж?

– Нет, – качаю головой, поворачиваюсь в сторону Макса. Он стоит, прислонившись к стене, и ждёт, когда я помогу раздеться. Только сколько раз просила не заявляться сюда! Здесь не приют для алкоголиков. – Зачем ты пришёл?

– Вы тут еще и притон содержите? – радуется представительница опеки, и мне кажется, что туда берут всех мизантропов. Хотя нет, попадаются и хорошие люди.

– Это брат ейный, – тут же с видом эксперта резюмирует соседка.

– Не ейный, Екатерина Семёновна, а её, – цокаю языком, качая головой.

– Видали?! – тычет она в мою сторону пальцем. – Она ещё и огрызается! Старших учить вздумала, ишь, фифа!

– Простите, – обращаюсь в сторону полицейского. – Вы не представились.

– Юрий Фёдорович.

– Так вот, Юрий Фёдорович. Эта женщина находится на моей территории без моего согласия, – прохожу мимо седовласой сплетницы, которой дома уже и заняться нечем. Чувствую, если не посажу Макса, он сейчас тут же растянется в небольшом коридоре, и вот тогда придётся его тащить. А я на третьем месяце беременности. Как назло, Женька уехал на практику со своими студентами. Конец года, а они решили по музеям Золотого кольца прокатиться. Ректор выделил автобус, что-то по средствам добавили сами, и вот уже почти неделю его нет.

– Примите меры, пожалуйста, – добавляю, потому что полицейский в какой-то прострации. Не удивлюсь, если у него в голове совершенно другое, а не эти наши разборки в преддверии праздников.

Дёргаю Макса от стены на другую сторону и опускаю на тумбу. В коридоре натоптано. Придётся все полы перемывать. И всё почему?

Зыркаю ненавистным взглядом на соседку, которую просит на выход полицейский. Ну хоть где-то моя взяла.

– Меня! Законопослушную гражданку! – голосит она, а я думаю: насколько же надо быть одиноким, чтобы творить такие вещи. Ведь она же делает это от злобы на весь мир.

– Тань, это кто? – снова подаёт голос Макс.

– Давай потом, ладно. Просто помолчи.

Я никогда не гнала брата, но почему именно сегодня он на моём пороге в таком виде? Ах, да. Сама же просила не ходить к матери. Ей и так тяжко, а когда видит, что он спивается, и того хуже. Моя голова сейчас лопнет. Пусть этот ужасный сон уже закончится!

Только я всё ещё в коридоре, а за спиной голос Слуцкой.

– Так и пометим, – произносит вслух то, что намерена записать дальше. – В квартире находятся посторонние в нетрезвом состоянии.

– Посторонние тут вы, Ольга Ивановна, – оборачиваюсь к ней. – Хватит устраивать цирк. Пожалуйста, покиньте помещение. Вы же видите, что ребёнок здоров, накормлен, еда в холодильнике, дом чистый, я – приличный человек.

– Ну по поводу вашего морального облика мне ничего не известно, – тут же заявляет она, и я теряю дар речи.

– Хотите, сказать, что я выгляжу аморально?

– Ой, ну не придирайтесь к словам. Знаю я просто таких, как вы.

– Каких это таких?

– Сперва притворяетесь добрыми и хорошими, а потом чужих мужей из семьи уводите.

Кажется, я начала уже терять нить разговора. Увожу мужей? Она вообще о чём?

– Тань, – тянет меня за рукав Макс, и я знаю, что опять начнёт мне про Дашу рассказывать. Мне его бесконечно жаль, только ничего не могу сделать. Мёртвых не вернуть. А он пытается заглушить боль стаканом с чем покрепче.

– Не имею привычки обращать внимания на чужих мужей, – решаю отметить этот факт.

– Ладно, – полицейский, который всё это время кому-то писал сообщение, решает закончить нашу встречу. – Давайте уже расходиться. Я ничего ужасного не увидел. Девушка красивая, – делает он комплимент, который мне совершенно не нужен, а тонкие губы чиновницы становятся ещё тоньше, – в доме порядок, ребёнок не истощён, без побоев.

– Может, у него там под майкой всё в синяках, – не сдаётся акула, вцепившаяся в моё благополучие зубами.

– Гражданка, ребёнка покажите ещё раз, – ласково просит полицейский, и я решаю пойти ему навстречу. Всё же из адекватных мы тут с ним вдвоём.

Димка лежит на кровати, вглядываясь в полутемный экран. Мультики? Вряд ли. Красочными картинками и не пахнет, у него там что-то другое.

– Вам нравится, Евгений Олегович? – звучит незнакомый женский голос, и меня накрывает испугом. Это даже на прохождение игр не похоже, которые меня так раздражают. И в тот момент даже в голову не приходит, что так зовут моего мужа!

– Дим, – зову сына, чувствуя, как сердце безумной птицей бьётся в груди. И он поворачивается в мою сторону, застигнутый врасплох. Смотрит испуганно. Так делает всегда, когда в чём -то виноват. – Пойдём попрощаемся с гостями.

Из моего телефона кто-то смеётся, а дальше неопределённые звуки, возможно, поцелуй, и ребенок разрывается между желанием быть правильным и любопытством. Только это уже ни в какие ворота не лезет.

В другой бы раз приказала строгим голосом отдать, спокойно, без рывков. Но сейчас намерена закончить этот ужас, как можно быстрее. Оказываюсь рядом и выхватываю у него из рук телефон, нажимая на кнопку сбоку, и всё смолкает.

– Там люди ждут! – не хватало мне ещё, чтобы ребёнок лазал по страшным сайтам. И так дети-акселераты, а вдруг ещё вопросы в шесть лет на пикантные темы?

Я включаю родительский контроль, только это другое пространство. Сейчас он взял мой телефон без спроса.

– Это был папа!

– Что? – сдвигаю брови, не сразу понимая, о чём он.

– Там папа, папа, – глаза испуганные, – с другой тётей, – зажимаю ему рот ладонью на последнем слове, смотря прямо в глаза.

***

Продолжение книги читайте онлайн на Литнете:

“Развод. Я тебя не отпущу”, Ирина Манаева ❤️

Я читала до утра! Всех Ц.