В 45 лет она узнала, что у ее мужа есть другая. И главное, ее дочь не против, она рада за отца, ей нравится его новая жена

Первая глава из книги “Развод. Все закончилось в 45”, Ники Сью. Мы же все мечтаем, что жизнь начнется тогда, когда вырастут дети. Ты еще молодая, можно пожить для себя. Но очень часто в такие моменты муж находит себе любовницу. Именно об этом этот любовный роман, очень эмоциональный. Рекомендую почитать! Ваша Маша.

– Алла, – кричу дочке из кухни, заметив, как она быстро проскользнула к себе. В последнее время, нет, даже в последний год, наши отношения сильно испортились.

– Сейчас спущусь.

И в самом деле, минут через пять, она уже сидит за столом, но вижу по лицу, настроение не особо хорошее, вроде хочет что-то сказать, да только как подступиться не знает.

– Алл, ты чего? – ставлю перед ней мясо по-французски, вытерев руки об фартук. Единственное, что я хорошо умею делать – готовить. Остальные навыки давно потеряны, пришлось отказаться ради семьи, да и я не жалею. Главное, счастье в доме, а не карьера и какие-то достижения. Тем более Федя у меня хорошо раскрутился, открыл несколько филиалов по стране уже, ну что бы я там могла приносить в дом? А так дочкой занялась: секции, репетиторы, плюс постирать, приготовить. И все было нормально, ровно до того, пока у них в школе не появился этот мальчик. С того дня у нас разладилось.

– Ма, – Аллочка поднимает на меня глаза, кусая губу. – Я сегодня на вечеринку пойду с ребятами.

– А как же тест завтра?

– Ой, я итак напишу, – отмахивается она.

– Ну хорошо, – неуверенно киваю я. – Тогда я отвезу тебя, обратно отец…

– Нет, меня Андрей отвезет, – перебивает Алла. А у меня от одного только этого имени все в груди заводится. Странный он, этот мальчик, и ладно бы просто в неприятности влипал, так нет же, сам Аллу кошмарил, других против нее настраивал. Сколько она слез пролила, а тут вдруг любовь.

– С ним ты не пойдешь, обижайся или нет…

– Ты опять? – Алла подскакивает из-за стола и кидает на меня такой гневный взгляд, словно это из-за меня она с девочкой в школе конфликтовала. Я перестаю узнавать собственную ночь. Ко всему прочему, на днях я случайно, когда была у них в школе, услышала, как Андрей этот о моей Алле говорит. Мол доступная она, дурочка, а ему весело. Было неприятно, и я почти подошла к нему, хотела высказать, но тут вырос директор и увел горе-хулигана к себе. Дочка, конечно, не поверила мне. Она вообще всему, что касается этого мальчика, в штыки воспринимает теперь.

– Алла, ну я прошу тебя, давай не будем ссориться.

– Мам, ты отстала от мира, сидишь тут в своих четырех стенах, – в сердцах крикнула Алла. У меня от ее слов неприятно кольнуло, хотя я понимала, что она просто злится, это обида говорит в ней.

– Давай так, приводи в гости своего Андрея, – решила пойти другим путем. Ну а вдруг я, в самом деле, ошибаюсь.

– Нет, мам, – категорично надула губы дочь. – Я не хочу. И вообще! Я пойду на вечеринку, мне отец уже разрешил.

– Что? – хриплым от волнения голосом прошептала я.

– То! Он в отличие от тебя не считает Андрея плохим и доверяет мне. Все! Переоденусь и ухожу! Буду поздно!

– Алла! – возмущенно повысила голос я.

– Папа разрешил, так что никаких вопросов.

На этой фразе, Алла решила закончить разговор и ушла снова к себе, даже не притронувшись к еде. Я же, не выдержав, стала набирать Феде. Относительно воспитания дочки, у нас с ним мнения расходились. Он строил из себя доброго полицейского, а я злого. Все позволял ей, покупал буквально любую вещь, которую хочет дочь. Мне было жутко обидно, что он так себя ведет, но я ненавижу ссоры, поэтому принимала всегда его политику как должное. В конце концов, у нас идеальная семья, так мне казалось.

До мужа дозвониться я не могла, у него постоянно занято. С кем интересно разговаривает? А мне ой как хотелось выговориться, спросить совета. Может, реально нужно Аллу отпустить? С другой стороны, материнское сердце подсказывает, что Андрей этот погубит мою девочку, снова заставит плакать, только в этот раз боль будет острее.

Так и не дозвонившись до Федора, поднимаюсь на второй этаж. Все-таки не могу долго находиться в ссоре с дочкой, поэтому всегда иду на перемирие первой.

Дверь в ее спальню приоткрыта, я подхожу ближе, уже планирую войти, как до меня доносится обрывок разговора. Вообще, подслушивать – не мой конек. И я бы ушла, но Алла явно говорит с отцом, видимо жалуется.

– Ты прав, пап, – голос у нее не зареванный, и не расстроенный. Наоборот, какой-то даже возбужденный, полный решимости. – Жалко, ее, конечно, пап. Ну а с другой стороны, жалко у пчелки, да и мы всего раз живем на земле. И я так больше не могу. Она поймет. Да и всем будет проще. Время пришло.

Моя рука, сжатая в кулак, повисает в воздухе. Наверное, надо было переступить через себя, войти и потребовать объяснений. Но я не смогла. Какой-то непонятный страх поселился в груди, он мне и не дал войти в спальню дочери.

Я развернулась, и пошла к себе, решив, что вечером обсужу с мужем все. Задаем ему вопросы. Вот только вечером, все мои планы перевернулись вверх ногами. Я узнала ужасную новость.

***

Федор приходит домой позже обычного, хотя сейчас он частенько задерживается, какой-то крупный проект у него там с китайцами. Сидит с коллегами до глубокой ночи практически, все пытаясь угодить заказчикам, которые вечно чем-то недовольны. Федя уже сокрушается, что лучше бы отказался, чем столько хлопот. Но я поддерживаю его, всегда поддерживала с первого дня нашего знакомства.

Кстати, случилось оно в университете. Я была первокурсницей, а он заканчивал магистратуру. Как увидел меня, так все – сказал, влюбился. Тогда денег у Феди особо не было, но он ухитрялся создавать романтику вокруг нас. То на руки подхватит, и кружит долго, аж дух захватывает. То у знакомого билеты в кино в карты выиграет, то на велосипеде своем домой меня возил. Как сейчас помню, я садилась на багажник, обхватывала его вокруг талии, и мечтательно ехала, представляя, что у нас любовь как в книгах. Так и вышло.

Через год после знакомства мы поженились, а там Феде помог отец бизнес открыть. Так и закрутилось у нас. Семья появилась, дочка.

Сажусь на кровать, смотрю на фоторамку, что стоит на прикроватной тумбе, и душа радуется. Мы такие красивые на фотографии. Как же удачно сложилось.

И тут Федя входит в спальню, на часах почти полночь. Зевает, галстук на ходу расстегивает.

– Дорогой, привет, – я подскакиваю, бегу чмокнуть его в щеку, привычка у нас такая с юности, но муж уворачивается. И вроде не специально, кажется, не заметил просто, затем и вовсе закрывается в ванной.

– Душ приму и выйду, ты ложись, отдыхай, Ксюш, – кричит он.

Но я не ложусь, да и мобильный неожиданно начинает звонить. Беру его со столика, где у меня лежат всякие косметические средства, и едва не вздрагиваю, увидев мамин номер. Она в это время никогда не звонит.

– Добрый день, Ксения Алексеевна? – раздается мужской голос в трубку. Руки у меня делаются влажными, сердце замирает, будто на пороге стоят предвестники беды.

– Да, а мама? Почему вы с ее номера звоните?

– Вашей маме сердцем плохо стало, забрали ее в больницу, она попросила вам позвонить. – Строго и даже как-то сухо отчитывается врач. А у меня все – мир под ногами уходит. Глотаю губами воздух, и кажется, его чертовски мало, совсем не хватает.

– Доктор, как она? Она… – обрывисто шепчу, я едва не падаю, хорошо пуфик рядом стоял, так на него и рухнула.

А сама в мыслях только и думаю: “Мамочка! Милая… Она же одна там”. И слезы на глазах, горло обхватывает спазмом. Начинаю корить себя за то, что редко навещала ее, что вообще бросила одну в деревне. Теперь, кажется, мы целую вечность не виделись.

– Сейчас уже критическое состояние прошло, но вы бы приехали. – Настоятельно советует врач. И я тут же киваю, а как только отключается вызов, бегу к шкафу. Вытаскиваю оттуда дорожную сумку, закидываю вещи, а у самой руки трясутся, и слезы по щекам градом катятся. “Все хорошо”, – утешаю себя, и совесть шепчет где-то рядом: “а могло бы сложиться иначе”.

Федя застает меня в суматохе, с красными глазами.

– Ксюша, что с тобой? – он на ходу вытирает волосы, но вид такой, какой-то отстраненный, словно ему в целом без разницы, но спросить нужно.

– Мама! – подхожу, льну к любимому мужу, прижимаясь к его груди. И реву, навзрыд реву, а почему, сама не знаю. Жду от него поддержки, может утешительных слов, как раньше.

– Чего ты плачешь? Ну все же нормально, – вот и весь его ответ. Холодный он стал какой-то, сдержанный. Нет, я понимаю, это издержки работы, когда ты должен управлять огромным холдингом, пускать чувства наружу не приходится. Привык Федя быть таким, я ведь давно это заметила.

– Сама не знаю, Федь, сама, – жму плечами.

– Давай-ка, поезжай к ней, – уже мягче говорит муж. – Я попрошу Олега отвезти тебя прямо сейчас. Будь там столько, сколько потребуется.

А затем он уходит, звонит водителю, срывая его из дома. Мне неудобно, жуть, сама я бы никогда не попросила человека в такое время ехать. Но раз Федя настаивает, да и маму очень хочется увидеть. Я конечно, соглашаюсь.

***

У мамы провожу почти неделю. Дежурю возле ее кровати, ношу всякие вкусняшки, заодно успеваю надышаться свежим деревенским воздухом. После выписки везу маму домой, и мы с ней вместе ужинаем, совсем как в детстве. Она жарит картошку с луком и салом, а я в ожидании, смотрю в окно, подперев ладонью подбородок.

– Приезжали бы чаще, – говорит мама, накладывая мне порцию.

– Ты же знаешь, Федя постоянно на работе.

– Ну с Аллочкой бы, – не унимается мама. – Она уже забыла, как бабушка ее выглядит.

– Ой, мам, – махнув рукой, принимаюсь кушать. – Ей не до нас, у нас сейчас такой возраст. Она любые запреты в штыки воспринимает, и все бежит отцу жаловаться.

– А ты с ним поговори, – советует мама. – Построже. В конце концов, упустите дочку, что потом будете делать?

В ответ, молча киваю. И сразу вспоминаю того мальчишку-хулигана, в которого Алла теперь влюблена. А ведь из-за него ей в классе и бойкот объявляли, и с подругой она поссорилась. Сколько приходила домой, ревела, задавалась вопросом, почему он с ней так жесток. Мы даже документы в другую школу хотели отдать, чтобы закончить все это. Но в один момент, будто по щелчку пальцев, Алла изменилась. А потом выдала, что не пойдет никуда и вообще она любит этого мальчика.

Может, я конечно, уже в силу возраста какие-то вещи не понимаю, и они мне кажутся дикими, вот только чует мое материнское сердце, этот парень еще заставит ее плакать.

Уезжаю домой в итоге не как планировала утром, наоборот, ближе к вечеру. Не звоню водителю, решаю сделать своим сюрприз. Мама еще мне с собой кладет соленья и я, еле дотащив сумку, усаживаюсь в электричку. Пока еду, все думаю про маму, и то, что надо бы ее уговорить переехать к нам. Все-таки годы идут, жить одной уже небезопасно. А у нас тем более дом огромный. Раньше они с Федей не особо в ладах были, но тогда и квартира у нас была трехкомнатная на шестидесяти квадратах, постоянно спотыкались друг об друга. Теперь вот и условия позволяют: особняк двухэтажный в загородном элитном районе, водитель личный, даже врач собственный есть, который раз в месяц приходит проверить здоровье. Надеюсь, мама согласится.

В город приезжаю почти к семи вечера. Снег валит, такие хлопья огромные, что я невольно останавливаюсь и смотрю на них. Красиво… Новый год скоро.

Вытаскиваю телефон, пытаясь вызвать такси, а там режим ожидания под тридцать минут. Вот тебе и изменение погодных условий.

Набираю Федю, он иногда в это время домой едет, может, заберет меня как раз. Но муж почему-то не берет, а на третью мою попытку вообще сбрасывает. И тут же отправляет сообщение “занят”. Опять видимо сидит допоздна со своим проектом. Ладно, не буду отвлекать, доберусь как-нибудь сама. Не маленькая ведь.

И тут, словно по щелчку, у меня в телефоне пишет, что машина нашлась и ждать не надо. А через десять минут, я уже еду в теплом прогретом салоне домой.

До нашего коттеджного района, доезжаем почти за час, пробки дай бог в городе. Подхватываю свои тюки, руки отваливаются уже тащить. Поглядываю, а у нас во всех окнах свет почему-то горит. Странно…

Открываю дверь, кинув сумки в угол. И только собираюсь снять обувь, как взгляд мой цепляется на норковой шубке, что висит на вешалке. Не моя. Не Аллы. Интересно, чья это? Дочка подруг домой, обычно не водит. Зато моих вещей почему-то нет: ни тонкого плаща, ни зимней куртки, хотя я их никогда не убираю на зиму никуда.

Взгляд опускается на женский туфли, на таком высоком каблуке, что мне аж дурно становится. Я на таких не ходила, только мечтала, что однажды буду щеголять в каком-нибудь офисе и наслаждаться звуком каблучков. Но, увы, мои ноги к туфлям оказались не готовы.

И словно услышав мои вопросы, в проходе вдруг появляется женщина. Нет, не просто женщина, очень красивая, с такой грудью и задницей, что я такие только на плакатах в спортзале видела. А следом за ней Федя… Кладет ей руку на талию, что-то шепчет на ухо с лощеной улыбкой.

Что происходит?..

***

Продолжение книги читайте онлайн на Литнете:

«Развод. Все закончилось в 45», Ники Сью ❤️

Я читала до утра! Всех Ц.