– Маша, я ухожу от тебя. Разводиться пока не хочу, дети меня поддержали
Первая глава из книги “Развод в 43. Дети выбрали отца”, Линда Мэй. Я всегда верила и верю, что после сорока лет жизнь только начинается. Но бывают в жизни семейные пары, у которых рушится все. Из-за молодой любовницы мужа, конечно. Рекомендую почитать об этом! Ваша Маша.
– Маш, я ухожу от тебя, – произносит муж за моей спиной.
Замираю, уверенная, что я явно что-то не то услышала. В руках винный бокал, один из тех, что я старательно натирала до блеска последние пять минут, накрывая стол к семейному ужину.
Медленно поворачиваюсь. Игорь стоит у холодильника, увешанного нашими семейными фотографиями и магнитиками из отпусков. Руки в карманах, смотрит чуть исподлобья холодным пронизывающим взглядом.
– Прости, что ты сказал? – спрашиваю, растерянно моргая.
В груди что-то колет в тревожном предчувствии. Едва ощутимо, но больно. Словно тонкая игла входит в сердце.
– Я ухожу, – повторяет он, чеканя буквы. – От тебя.
Секунда, и комната вдруг качнулась перед глазами. Ставлю бокал на столешницу, испугавшись, что сейчас его уроню. Наш пес, Чарли, золотистый ретривер, который все это время дремал в углу кухни, отрывает голову от пола и смотрит на нас, будто почуяв неладное.
Ошарашенно смотрю на мужа, из меня вырывается дурацкий смешок, как если бы это и впрямь была какая-то шутка:
– Уходишь? К-куда?
Лицо мужа остается серьезным. Он делает шаг вперед и садится на барный стул рядом с кухонным островком, на котором все еще царит хаос после моей готовки.
– Маш, – он выдыхает, будто этот разговор ему уже надоел. – Я ждал подходящего момента. Но думаю, он никогда не настанет.
Несколько секунд смотрит на свои ладони, а я стою, вцепившись в край стола. Холод мрамора пробирается под кожу.
Одновременно мне чудится, будто я выпала из своего тела. Смотрю на нас со стороны, как на чужих, словно это не моя кухня, и не мой муж, а из реалити-шоу по телевизору.
А потом реальность снова ударяет как ледяная пощечина.
– Я встретил другую женщину, – говорит Игорь, даже не поднимая на меня взгляда. – Не хочу врать, скрываться, притворяться. Мы должны поговорить обо всем открыто. Дети тоже должны знать, – добавляет он.
Его слова режут меня как бритва. Каждое слово вонзается все глубже и глубже. Да только головой, мозгами, я все равно не могу понять, что он такое говорит?!
Смотрю на Игоря в недоумении:
– Д-другая женщина? – мой голос чужой, сиплый, будто слова выскребают из меня. – У тебя кто-то есть? – спрашиваю в полнейшем шоке.
Игорь поднимает взгляд, в этих серо–зеленых глазах, которые я всегда так любила, теперь нет ничего. Пустота. Ни сожаления, ни вины. Только усталость.
– Да, – говорит он. Так просто и спокойно, будто речь о какой-то пустяковине.
А у меня наоборот внутри все взрывается. Как водородная бомба. И каждая клеточка молит о пощаде. Мне даже кажется, что еще немного, и со мной что-то случится. Что-то страшное. Может быть, упаду в обморок, или заору, как раненое животное, или просто сойду с ума.
Отшатываюсь от Игоря назад как от огня, больно ударяюсь поясницей о каменную столешницу. Задеваю рукой бокал, и он все-таки летит на пол, разбиваясь вдребезги.
Чарлик вздрагивает, подскакивает на лапы и испуганно мечется взглядом между мной и Игорем, не зная, что делать, и что происходит. Краем глаза вижу, как он делает робкий шаг ко мне, рявкаю на автомате:
– Место!
Не хватало, чтоб он лапы себе порезал.
Чарли, поджав хвост, и опустив голову, понуро цокает с кухонной зоны в зал, к своей лежанке у дивана. Игорь хмуро провожает его взглядом, оглядывает осколки у моих ног, поднимает недовольный и напряженный взгляд на меня:
– Маш, только давай сейчас без истерик. Решим все цивилизованно.
У меня перехватывает дыхание от его холодности. Без истерик? Двадцать три года брака, двое детей, собака, и… у него другая. Без истерик?!
Пока я в шоке открываю и закрываю рот, пытаясь осознать его слова, Игорь нетерпеливо встает со стула:
– В общем, возьмем паузу. Я пока не хочу разводиться.
Что значит, “ПОКА не хочу разводиться”?!
– Я не хочу рушить семью. Скрывать тоже ничего не буду, – заявляет бескомпромиссно Игорь. – Скажем детям за ужином, что я какое-то время поживу отдельно.
Он поворачивается к выходу из кухни, будто разговор окончен.
Куда это он собрался?? Вывалил на меня все, и уходит? Сейчас спокойненько пойдет ждать, пока приедет Леша, наш сын, и Нютка вернется от репетитора. А потом мы все вместе сядем за стол, и он сообщит детям, что мама с папой расходятся?
Делаю шаг вперед, на свой страх и риск отделяясь от столешницы, я все еще не уверена, что могу твердо стоять на ногах. Под жесткой подошвой тапочка похрустывают осколки. Игорь оборачивается на звук и останавливается.
– Ты серьезно? – мой голос срывается. – Ты хочешь сказать, что изменял мне? А теперь я должна это принять? И что значит, ты будешь жить отдельно какое-то время? У нас что тут, проходной двор? Захотел пожил, захотел ушел? Это твой план?
Игорь просил без истерик и теперь смотрит на меня как на занозу в пальце. Как будто я устроила ему сцену по какой-то ерунде, вроде разбросанных носков или полотенца не на месте. И от этого меня трясет еще больше!
Он поджимает губы, будто пытается удержать внутри все раздражение, чтобы не сорваться.
– Я не изменял тебе. Пока что, – цедит сквозь зубы.
Делает паузу, будто ожидает чего-то. Надеюсь, не моих оваций или вздоха облегчения. Потому что мне от его слов вообще не легче.
– Я честно тебе сказал как есть. Ничего между нами еще не было. Но я не хочу притворяться или скрывать, понимаешь? – его голос хоть и остается спокойным, но в тоне звенит сталь.
Помню, очень давно мы обсуждали с ним тему измен. И поклялись друг другу, что, если вдруг однажды кто-то из нас посмотрит на другого или другую, то мы честно скажем об этом. План был хорош. И в теории это, действительно, похоже на то, как решают вопрос зрелые осознанные люди.
Только вот было это сто лет назад! И сейчас мне сорок три! Кроме мужа, у меня никого в жизни не было. И после целой жизни вместе он заявляет, что встретил другую!
Нет, мне не легче. Меня как будто насмерть терзает стая диких волков. А он… он стоит и смотрит. В его взгляде я даже замечаю самодовольство. Такой герой. Честный и правильный.
– Притворяться?.. – мой голос снова звучит, будто я простужена, и вот-вот пропадет.
Слова застревают в горле, превращаясь в слезы, которые я стараюсь не выпускать. Грудь тяжело поднимается и опускается, словно я задыхаюсь.
Всегда думала, что, если семья разваливается, это происходит постепенно: день за днем, с мелких уколов, обидных слов. Но, оказывается, все рушится в одну секунду.
Подумать только, полчаса назад я была так счастлива! Доставала сервиз и думала, что сегодня мы наконец-то соберемся поужинать всей семьей. Как раньше. Сколько усилий мне стоило собрать всех! Леша давно живет отдельно, и в последнее время вообще не заезжает и не звонит. Пока сама не наберу – не вспомнит. Все понимаю – молодость, студенчество. Но про родителей забывать – тоже не дело!
Нюта – отдельная история. Я действительно уверена, что в мою дочь вселился бес. Честное слово, уже батюшку готова пригласить в дом. Пусть побрызгает в нее святой водой, что ли. Вечно бурчит, почти не выходит из своей комнаты и на любую фразу отвечает, что не просила ее рожать.
Ну, а Игорь… Игорь вечно на работе. Хоть бы раз пораньше пришел. Хотя… теперь я вижу, какая у него “работа”. Такая, что наш брак теперь для него ничего не стоит.
– Маша, я не хотел делать тебе больно, – произносит он, и это становится для меня последней каплей.
– Не хотел?! – кричу я, и звук собственного голоса режет воздух. – Не хотел делать мне больно? Да ты даже представить себе не можешь, каково мне сейчас!
На мой крик прибегает Чарли, нервно крутит головой, оглядывает нас, снова хочет подойти ко мне, но я сквозь слезы командую:
– Место, Чарли! Иди на место!
Пес не слушается. Прижав уши, он по пластунски падает на месте, на входе в кухонную зону, и смотрит на меня щенячьими глазами.
Из моих глаз брызгают слезы. Горячие, обжигающие, как кислота. Закрываю лицо руками, пытаясь их остановить, но они только сильнее льются. В ушах звон, а в голове только одна мысль: “Господи. Что же будет?”
Игорь делает шаг ко мне, будто на долю секунды раздумывает над тем, чтобы подойти и обнять. Но передумывает. Раздраженно вздыхает:
– Маш, перестань! Зачем это все?
Его слова как плевок в лицо. Будто я ему – посторонний человек, и ему совершенно плевать на мои слезы и мои чувства.
– Ты.. Ты просто решил разрушить все, – говорю сквозь рыдания. – Нашу семью, нашу жизнь. Ради чего? Ради какой-то… какой-то женщины? Кто она? Я хочу знать, кто она!
– Это не про нее, Маша! – рявкает он, выходя из себя. – Это про нас! Понимаешь? Про нас! “Нас” давно нет, очнись уже. Ничего нет, понимаешь! Я больше тебя не люблю!
– Не любишь?.. – скулю я жалобно, что даже самой от себя противно становится.
Меньше всего в этой ситуации я хочу выглядеть жалко. Сжимаюсь вся в комок, пытаясь сдерживать рыдания. В груди все сдавливает, как будто в меня врезался таран. Слезы продолжают катиться по щекам.
И почему за себя так стыдно?
Не любит, значит? И нет никаких “нас”?
Я, конечно, не считала наши отношения идеальными. И в последнее время, правда, бывало ощущение, что мы живем больше как друзья. Да, нет уже былой страсти и влечения. Постель есть, но без огонька. Да вот только покажите мне тех, у кого после двадцати с лишнем лет в браке в спальне все еще медовый месяц!
Плюс работа у него специфическая, много времени и сил отдает ей. Порой домой только ночевать приходит. И так было всегда: муж успешно строил карьеру, а я была крепким тылом: растила детей, обустраивала дом. Всех все устраивало.
Может, кто-то из женщин скажет, что я глупая или без амбиций, но быть женой и мамой – это то, о чем я всегда мечтала! Мне нравилась моя тихая размеренная жизнь в нашем уютном гнездышке.
И теперь, оказывается, все это для Игоря не имеет значения. Ерунда, через которую можно легко переступить, чтобы лечь в постель с другой женщиной.
Муж запускает пятерню в волосы и нервно топчется на месте. Его челюсти сжимаются, и видно, как он едва сдерживает злость.
– Маш, – шипит, выдыхая, пытаясь снова взять ситуацию под контроль. – Не надо доводить до скандала. Ты знаешь, как я ненавижу все эти разборки. Я просто хотел быть честным! Что здесь непонятного?!
Он трет виски, словно у него от меня внезапно разболелась голова. По нему видно, что все, о чем он мечтает – поскорее закончить этот разговор.
– Услышь меня, – снова кидает взгляд на меня. – Прежде всего, я хочу уйти только потому, что хочу разобраться в своей жизни. В том, чего я хочу. Это не прихоть, не блажь. А тупо — необходимость.
Он скользит по мне взглядом, будто всерьез сомневается, что я вообще способна понять то, о чем он говорит.
Руки сами собой сжимаются в кулаки, ногти врезаются в ладони. От злости пальцы покалывает, будто по ним разливается электрический ток. Я делаю шаг вперед по разбитому стеклу, уже не скрывая, что меня трясет..
– А мне вот очень понятно, чего ты хочешь, – выпаливаю с такой злой иронией, что на секунду чувствую себя Джокером. – Давай объясню в трех словах. Ты хочешь ее.
Игорь сжимает губы и отворачивается. Снова убирает руки в карманы, и я вижу, как сильно напрягаются его широкие плечи.
– Я не собираюсь это обсуждать. Я все сказал, – отрезает он.
Делает шаг к выходу. Чарли подскакивает. Но я не собираюсь позволить мужу так легко уйти от разговора.
– Нет, ты не все сказал! – вскрикиваю громче, чем ожидала.
Чарли начинает нервно лаять. Он всегда очень сильно беспокоится, когда в доме кто-то кричит.
– Значит, ты встретил другую, собрался уйти из семьи и пожить отдельно, поразвлекаться, так?
Игорь замирает, но не оборачивается и не затыкает меня. Будто надеется, что я сама остановлюсь.
– При этом, разводиться ты не хочешь, потому что, видите ли, “рушить семью” ты не намерен! – даже не собираюсь скрывать едкий сарказм. – Такой честный и правильный, просто Д’Артаньян в белом пальто! А если у тебя там, на стороне, вдруг что-то не заладится, то всегда будет запасной аэродром, и дура-жена, которая будет ждать тебя как Хатико!
Игорь резко оборачивается, его глаза пылают.
– Маша, прекрати! – рявкает, прожигая меня взглядом. – Я никогда не думал о тебе, как о запасном аэродроме.
Но меня уже не остановить. Эмоции взяли вверх, и мне чертовски нужно высказать ему все, все, что думаю!
Наверное, я, и правда, веду себя как истеричка, но ничего не могу с собой поделать. Мне кажется, что муж сейчас в миллионах световых лет от меня, и пусть даже я надорву свою глотку, он все равно меня не услышит. Уже никогда.
– А как, как ты думал?! – восклицаю, глядя с вызовом ему прямо в глаза.
И будто сама для себя, сложив пазл, внезапно спрашиваю:
– Сколько ей лет?
Кадык у Игоря нервно дергается. Он стискивает челюсти так, что на скулах играют желваки. Молчит.
Ага. Так я и думала. Молодая, значит.
Стою остолбенев, пронизанная насквозь этим жалким предательством. Как банально. Нашел помоложе.
Чарли, ослушавшись моих команд, осторожно подходит ближе и тыкает холодным носом мне в ладонь.
Отвожу взгляд, разочарованно глядя куда-то в сторону. Беру пса за ошейник, отхожу с ним подальше от осколков и приказываю “сидеть”. Чарли садится мне на тапок, охранять.
Перевожу взгляд на Игоря. Он с мрачным лицом наблюдает за мной. Его явно меньше волнует мое состояние, чем нашу собаку.
Выдавливаю горькую улыбку:
– Мне интересно, как ты собираешься преподнести все это детям? – говорю треснувшим голосом. – Глядя им прямо в глаза, скажешь: “Я бросаю вашу мать ради кого-то по-моложе. Но вы не переживайте. Мы все еще семья”.
Игорь качает головой:
– Скажу как есть. Если хочешь, можешь озвучить свою версию. Они уже взрослые, да и…
Он обрывает на полуслове, будто в последнюю секунду передумал говорить. По его лицу пробегает тень сомнения.
– Что и? – выдыхаю испуганно. Даже не знаю, почему снова так гулко застучало сердце.
– Думаю, Нюта поймет. А Леха… Леха уже знает.
***
Продолжение книги читайте онлайн на Литнете:
«Развод в 43. Дети выбрали отца», Линда Мэй ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
