Зашла сообщить мужу, что у них родится мальчик, и застукала его с секретаршей

Первая глава из книги “Развод. Ты нас предал”, Ольга Игонина. Писательница создала образец идеального хама, который ни во что не ставит жену. Я долгое время не могла понять, почему героиня терпит подобное отношение. Но потом все встало на свои места. Рекомендую!

– Мам, у нас будет мальчик! – радуюсь и хлопаю в ладоши. – Демид будет очень рад! А то уже рожать скоро, а я все не знаю, кто у нас будет. Мне фотографию нашей кнопочки распечатали. Уже видно, что копия папы.

– Еще б он был не рад, а если девочка была бы, он тебя за дверь бы выставил? Да и не очень я вашим УЗИ доверяю. – Мама бухтит, как всегда, недовольна зятем. Не знаю, каким должен быть мой муж, чтобы ей угодить.

– И что теперь вот эти пати будете устраивать? Людей штук сто позовете, камеры, прессу?

– Нет, я купила голубые носочки, положу их красивую коробочку, соску с усами, и чепчик…

Мама обрывает меня на полуслове, не дает мне договорить, что чепчик похож на шлем пилота. По ее мнению, беременность – очень интимный процесс, и о нем не стоит лишний раз говорить. Но как скрыть огромный живот, ели даже в платье-разлетайке я уже похожа на дирижабль.

Складываю все “гендерное” в большой бумажный пакет, по дороге сейчас куплю кофе в синем стакане и пироженку с голубым кремом.

Потираю руки, надеюсь, что Демид оценит. Или хотя бы будет имитировать радость. Я всегда думала, что у меня будет добрый, очень тактичный и эмпатичный супруг. Но судьба сделала такой виток, что о-го-го. И в моей жизни появился Демид, строгий, серьезный, почти железный человек, он из тех, кто “себе в зеркале не улыбается”. Знаю, что внутри он мягкий и очень любящий, но я пока не нашла способа сильнее подтопить это ледяное сердце. Ничего, я терпеливая, шаг за шагом все получится.

Сажусь в машину, неудобно. Живот упирается в руль, отодвигаю кресло – ноги до педалей еле достают. Вызываю такси.

Через десять минут уже рядом с офисом. Забегаю в кафе.

– Напишите, пожалуйста, на стакане “Стакан отца сына”.

Корявая фраза, но ничего лучше вот так сразу придумать не могу. На маленьком стакане с эспрессо смотрится чудновато, но я рада своей изобретательности.

Иду, спину стараюсь держать прямо. Поворачиваюсь к витрине, смотрю на себя и разбирает смех. Пузатый пингвин с полными руками подарков. Говорят, что беременность красит женщин, а вот меня она делает смешной, неженственной, точно пингвин больной рахитом.

Стою на переходе, жду, когда светофор загорится зеленым. Черная, похожая на танк машина, с тонированными стеклами проезжает мимо и поворачивает на парковку. Демид приехал, вот и хорошо.

Еще семь секунд, и я могу бежать к мужу, рассказывать главную новость.

Демид выходит из машины, обходит ее, останавливается у пассажирской двери. Секунда! Длинноногая брюнетка в строгом костюме, правда, юбка могла быть и подлиннее.

Как меня замучили вот эти девицы вокруг: то секретарши, то помощница, то какие-то там маркетологи и пиарщики. И если бы я не знала мужа, его характер, я бы уже с ума сошла от ревности. Уверена, что он кремень, да и юным завлекательницам нужны эмоции, ухаживания, а тут даже у меня через три года брака есть вопросики.

Иду следом, не особо сближаюсь, чтобы не врываться в рабочий процесс. Супруг не любит, когда смешивают личное и рабочее.

Демид со спутницей поднимаются на лифте, я решаю дойти по лестнице, всего третий этаж. Но оказывается, что пингвины не только не летают, но и плохо поднимаются по ступенькам. Уже на втором этаже заломило поясницу, а одышка, как будто я стометровку пробежала.

В приемной тишина, заглядываю – никого, стучу в кабинет и сразу открываю дверь. В кабинете пусто. Может, в лифте застряли или в столовую прошли? Мой муж и столовая – эти два слова никогда не пересекались. Из второй части кабинета, которая чаще используется, как комната отдыха, где супруг медитирует, пьет кофе и восстанавливает силы, слышу какое-то шуршание. Чужим туда доступ запрещен. Строго настрого. Вот сейчас и обрадую его, сделаю массаж, и кофе, как он любит под рукой.

– Демид, а у меня для тебя новость! – выставляя коробку с детскими аксессуарами и голубой стакан вперед, делаю шаг в комнату и застываю.

– Ты сдурела? Кто тебе разрешил входить сюда? – Демид рычит, поворачивается ко мне, загораживая телом девицу.

Рубашка настежь, волосы растрепались.

– У меня для тебя новость, – говорю тише, почти на автомате. Мозг отключился, слова заезженной пластинкой крутятся в голове. Понимаю, что надо бежать, но тело не слушается, перед глазами мушки.

– Альбина!? Выйди вон, – строго, как будто отчитывает меня за проступок.

– А со спутницей познакомить не хочешь, – пытаюсь наклониться в сторону, чтобы увидеть эту нахалку. Картинка перед глазами едет. Сердце так барабанит, что отголоски идут по всему телу.

В ушах звон, наверное, это вдребезги летит моя семейная жизнь.

– Счастливо оставаться. На развод подам сама, – картинка перед глазами плывет, во рту металлический привкус. – Думаешь, что отец захочет с тобой после этого…

“Строить бизнес” – пролетает у меня в голове, вслух ничего не успею сказать… Темнота.

***

– Что у вас тут произошло, – слышу голос мамы, она истерит. Спине холодно, в районе бедра – мокро.

– Мамаша, не переживайте. У вашей дочки давление поднялось, срок-то уже большой, может, малыш что-то пережал, вот и поплохело. Сейчас капельницу поставим и в больницу. Под присмотр. Мальчика ждете, наверное, пузо вон каким острым огурчиком торчит.

Открываю глаза, лежу на диване, Демид держит над моей головой бутылочку с физраствором.

– Вот, и в сознание будущая мамочка пришла. Как себя чувствуешь? – фельдшер еще сильнее наклоняется ко мне. – А зачем же вы родных пугаете? Не надо так, муж у вас вон какой заботливый.

– Я нормально, я хочу домой.

А как я могу себя чувствовать, когда мой мир разрушился. Ничего, супруг еще не знает, с кем связался. Это я пока жена – терпеливая, нежная и услужливая, а теперь я превращу его жить в ад. Папино воспитание дает свои плоды. Он всегда меня учил, что если обидели, то сделай так, чтобы об этом человеке узнали как можно больше людей, из некролога.

Уничтожать Демида я пока не планирую, а вот развалить его империю, попросить отца, вывести свою долю из его бизнеса, я могу.

– Никаких домой! Альбина! Только под наблюдение врача! Ты сейчас о ребенке должна думать. Не хочешь со скорой, я тебя отвезу.

Мама суетится вокруг, на глазах слезы. Если она назвала меня полным именем, значит, она очень зла.

– Антонина Витальевна, вы лучше домой к нам заедьте, вещи необходимые соберите. Вы же женщина, лучше знаете что пригодится. А я Алю отвезу, – в голосе супруга ни ноты раскаяния, но держится хорошо, даже сочувствие изображает. Может, он думает, что беременность и высокое давление отбили мне мозги или привели к амнезии?

Мама стоит в стороне, разговаривает по телефону с отцом, психует, стучит ладонью по стене. Как всегда, преувеличивает.

– У тебя дочь чуть ребенка не потеряла, а у тебя дела. Да не хочу я на такси! Егора к нам отправь!

Дальше разговор почти не слышу, устала, хочется спать, к щекам приливает жар.

Мама выходит из кабинета, фельдшер отключает систему, что-то говорит моему мужу.

В кабинете мы с Демидом вдвоем.

Поднимаю глаза на мужа, он смотрит на меня. Никакого умиления, жалости, просто каменный истукан.

– И стоило так волноваться? Тоже мне нашла причину! – говорит спокойно, но слышу эти нотки брезгливости или снисходительности. – Ты могла ребенку навредить.

– Причину? А измена не причина, – пытаюсь встать. Быстро это сделать не получается. – Или ты думаешь, что у беременных мозги и зрение отключается? Ты думаешь, я не видела, что ты был с женщиной? Тоже мне заботушка!

– Не пыли. Это было не более чем снятие напряжения и стресса.

– Ты в своем уме? – начинаю орать, но легкий пинок сына изнутри быстро приводит меня в чувство. Истерикой семью уже не спасти, а ребенком рисковать я не собираюсь. – А других способов снять стресс у тебя нет?

– Дура! Я о тебе думаю! Я мужик, если ты об этом забыла. А ты беременная, у тебя щадящий режим, то угроза, то еще что-то, вот и сопоставь факты. Ладно, у меня до совещания два часа, я тебя в больницу отвезу, ты там пока отдыхай. Кстати, ты хотела со мной какой-то новостью поделиться?

– На сегодня уже достаточно.

Демид подает мне руку, ни за что бы ее не взяла, но без помощи этого мерзавца я точно не поднимусь. Смотрю на его ладонь, как так получается – эта рука меня обнимала, я знаю каждый шрамик на ней, каждую линию, а ее человека совсем не знаю. И знакомиться не хочу.

Иду к машине, пока проходим по коридорам, рассматриваю всех женщин, ищу строгий костюм, эту бесстыже-короткую юбку. Пусто.

– Интересно, если я расскажу папе, что явилось причиной моего плохого самочувствия, ты думаешь, он тебя простит? А может, выведет деньги из бизнеса, и ты останешься только со своей сворой баб и голой задницей?

Смотрю на мужа, прищурив глаз, жду реакции. Вспылит, придавит меня к стене, начнет угрожать? Уж точно я не жду, что он признает вину и попросит прощения.

Пытаюсь уловить хоть единую эмоцию на лице Демида. Ноль, просто пустота, как будто смотрю на каменное изваяние. Сажусь в машину.

– Альбин, ты меня напугать решила? Так и у меня новость. Папа для тебя историю приукрасил, рассказал, наверное, что наш брак – выгодная партия. Ты в хороших руках, он возьмет меня под опеку, выстроим империю, которая перейдет нашим детям. А нет, я тебя купил. Вернее… Узнай у своего отца, как он мне тебя продал. Мне нужна красивая картинка, тебе тыл, твоему отцу гарантии, – Демид давит на газ.

Нет, такого не может быть, это муж специально наговаривает на отца, отводит от себя подозрения. Не думала, что он такой подлый, а что если все не так? А что, если моя жизнь – чей-то плохо написанный сценарий?

***

Продолжение книги читайте онлайн на Литнете:

“Развод. Ты нас предал”, Ольга Игонина ❤️

Я читала до утра! Всех Ц.