– Дорогой, я выиграла в лотерею! — сказала и застыла, увидев мужа в нашей постели с соседкой

Первая глава из книги “Развод. Лотерея судьбы”, Юлия Мелихова, Алена Московская. Я верю, что под Новый год случаются всякие чудеса, правда, измену мужа как-то не ждешь в канун праздника. Героиня застала супруга с соседкой, сбежала из дома и встретила незнакомца, который считает ее своей Снегурочкой. Рекомендую почитать!

Я держала в руках билет и не могла поверить, что это правда… я выиграла в лотерею!

Трясло всю, аж ноги подкашивались. Не могу сообразить, может, у меня в глазах числа двоятся?

Оборачиваюсь по сторонам, все на своих местах. Шкаф один, с дверкой поломанной и стол, заваленный бумагами. Один. Тоже. Не двоится.

Сжимаю цветастый листок бумаги в руках и понимаю…

Это правда. Единственное яркое пятно в моем сером кабинете.

А потом шок резко сменяется радостью.

Боже, я выиграла?

Я? Вы уверены? Эй, там, наверху! Я не сплю?

Ущипнула себя за руку, больно!

Мне никогда не везло, особенно в каких-то глобальных вещах. Я та самая «невезучая»…

Та, кто ни разу за всю жизнь, даже счастливый билет в трамвае не держала. А я выиграла. Десять дней отдыха. На двоих, на дорогущей турбазе, пребывание в которой стоит, как моя годовая зарплата.

Кто бы мог подумать, что так случается? Еще и со мной, три раза «ха»…

— Людмила, что с вами?— в дверном проеме появилась начальница.

— Все хорошо, все отлично,— на автомате отвечаю я, открывая рабочие документы. Совсем о работе позабыла с такими-то событиями.

Пора бы и выполнять, а то премии лишат.

Рабочий день, тянущийся как резина, наконец таки подошел к концу. А я, не раздумывая, собираю вещи и бегом на выход. Надо мужа обрадовать. Это ж счастье какое!

На мое удивление народу в автобусе мало, даже было место, чтобы сесть. Ну я и села, считая каждую остановку до дома. Скорее бы, скорее, что ж когда не надо, время так тянется-то.

Залетаю в магазин, хватаю с полки любимый торт мужа. Он, конечно, совсем не дешевый “ Мишка на севере”, но гулять так гулять!

Пробежалась взглядом по разноцветным стеллажам, уставленным всякими-разными вкусностями. Вспомнила, что до Нового года надо еще поэкономить.

Вроде все. Все остальное есть. Сегодня на ужин у нас крем и коржи.

Шампанское по акции, встретило меня на кассе, как будто поджидало. Последняя бутылка. И тут повезло. Да сегодня точно мой день!

Лечу домой на всех парах, бегу, ботинки полные снега, переступаю через сугробы.

И вот она – заветная дверь подъезда, как я поскальзываюсь на застывшей под снегом луже, и слышу хруст стекла.

О боже! Торт! Бутылка!

Задираю руки выше и плюхаюсь на пятую точку.

Кое-как встаю на карачки, отползаю в сторону и, поднявшись на дрожащих ногах, ползу на третий этаж, попутно стряхивая с себя хлопья снега.

Что ж так замело-то вчера?

Крутая лестница, останавливаюсь передохнуть на каждом пролете, чувствую, что на копчике будет синяк размером с Антарктиду.

Потираю ушибленное место свободной рукой, шиплю от боли, но пру выше, да пакет волочу.

Спина ноет, но настроение все еще хорошее, этот день ничего не испортит. Я сегодня – госпожа удача.

Наше уютное, с Архипом, гнездышко любви, находится в старом жилом фонде.

Стены в подъезде давно пошарпаны, зеленая краска кое-где сползла, а застывшая лужа из-за холода в подъезде даже не тает. Теперь до апреля не жди. Аккуратно ходи.

Но это все мелочи! Через пару-тройку лет возьмем ипотеку и заживем как люди.

Моя подруга Иришка всегда говорит: « Люська, твоим позитивом только горы сворачивать» вот я и сворачиваю, пролеты…

Еще один этаж. Лестницы здесь настолько круты, что даже двухметровый амбал поднимется с трудом, не то что я, метр с кепкой в прыжке.

Тихонько открываю скрипучую входную дверь, отряхиваю ботинки, промокшие насквозь.

Тишина и темнота встречает меня каждый раз. Мы в коридоре свет частенько не включаем. Но я привыкла.

На цыпочках крадусь к кабинету мужа. Он у меня человек творческий, художник. Мы одну из наших двух комнат, выделили под его кабинет. Ему нужна тишина и особая атмосфера. Поэтому зала у нас нет.

Даже из коридора доносится запах масла и акрила. Трудится надежда Российской живописи. Возможно, в скором времени, его картины будут украшать стены самых известных музеев и выставок нашей страны, и не только ее. Я в него верю, всем своим сердцем.

Приоткрываю дверь, но в кабинете пусто. Странно… Он обычно в это время пишет. Прохожу по коридору до спальни, толкаю дверь. А там картина маслом…

Мой любимый муж в объятиях рыжеволосой дамы… на новых простынях, что мне Иришка подарила.

Стараясь не упасть от потрясения, прислоняюсь к стенке. Как рыбка двигаю безмолвно губами, не в силах вымолвить ни звука.

Бам!!!

Шум разносится по всей комнате. Парочка на кровати в момент замирает. И две пары глаз с удивлением и шоком смотрят на меня.

— Люся?

Я молчала всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы в комнате повисла такая тишина, что казалось, я слышу, как рыжая судорожно глотает воздух.

— Люся, ты всё не так поняла, — начал Архип, торопливо прикрываясь одеялом, словно это спасёт его от моего взгляда. — Это просто… ну… глупость. Мы… Мы ничего такого…

Я не дала ему договорить. Медленно подняла с пола свой драгоценный торт, который в спешке успел немного пострадать, но выглядел вполне целым. “Мишка на Севере”, чёрт бы его побрал! Дорогущий, как моя вера в этого предателя”.

— Люся, пожалуйста, выслушай меня! — Архип попытался подняться с кровати, но я резко подняла руку, останавливая его.

— Остановись. Я не хочу слушать ни слова из твоего грязного рта. — Мой голос дрожал от ярости, но я держалась. В глазах начала собираться та самая предательская слеза, но я сжала зубы. Сейчас не время.

Медленно снимаю крышку с торта, аккуратно, будто собираюсь подать его на праздничный стол. Рыжая, видя мои действия, начала одеваться быстрее, явно предчувствуя, что я не просто так открываю коробку.

— Люся, я тебя умоляю! Это была ошибка! — продолжал лепетать мой муж, пока я, почти церемонно, вытаскивала торт из коробки.

И вот он — момент истины. Я беру его обеими руками и со всей силы кидаю прямо в Архипа. Шоколадный крем размазывается по его лицу, одеялу и торжественной “артистичной” обстановке.

Рыжая, не успевшая полностью натянуть свои джинсы, вскрикнула, но я уже замахиваюсь пустой коробкой.

— А ты, рыжая девка, — я повернулась к ней с коробкой в руках, — сейчас же выметайся из моего дома! Пока я не сожгла все его картины и тебя заодно!

Архип, ослеплённый кремом, кинулся к рыжей, пытаясь её прикрыть. Удобно. Хоть раз он решил защитить кого-то, кроме своей “творческой души”.

— Люся, я… ты не понимаешь! — Он, как ни в чём не бывало, продолжал оправдываться, хотя выглядел сейчас, как шоколадный снеговик. — Это просто… она модель! Я искал вдохновение…

— Вдохновение? — Я бросила коробку в угол, глядя на него так, что он начал пятиться назад. — Так вот где ты его нашёл, да? 

Рыжая тем временем пыталась натянуть джинсы, но не могла справиться с замком, трясущимися руками.

— Я тебе сказала: выметайся! — повторила я, указывая на дверь. — Или мне принести кисть, чтобы ты покрасила свои ласты в коричневый, как этот крем?

Она, наконец, натянула джинсы, схватила свою сумку и почти выбежала из комнаты, обернувшись только раз, чтобы кинуть испуганный взгляд на моего мужа.

— Люся, ну пожалуйста… Ну чего ты так? — начал он снова, как только рыжая скрылась за дверью. — Это был разовый случай. Ничего не значило. Я дурак!

— Ты думаешь, меня это волнует? — Я сделала шаг вперёд, грозно посмотрев ему в глаза. — Ты предал меня, Архип. Предал всё, что мы строили вместе. И если ты хочешь вдохновения — вдохновляйся на улице, под мостом, где тебе самое место! У тебя есть пять минут, чтобы собрать свои кисточки и провалить к чёрту!

Архип открыл рот, чтобы что-то сказать, но, увидев мой взгляд, понял, что лучше молчать. Я Людмила, и сегодня — госпожа удача. А он только что вылетел из моей жизни, как пробка из бутылки шампанского, которую я так и не успела открыть.

Резко разворачиваюсь к Архипу, который пытается что-то лепетать. Рыжая выглядывает из комнаты, натягивая шмотки, но я её игнорирую. Сейчас всё внимание на него.

— Люся, это не то, что ты думаешь! — пытается оправдаться он, делая шаг ко мне, но я сразу выставляю руку, останавливая его. — Я могу всё объяснить…

— Объяснить? Что объяснить? — я срываюсь на крик. — Что ты, мужик, привёл бабу в наш дом? На нашу кровать? На мои простыни, которые я только вчера заправила?! Ты хоть понимаешь, что ты сделал?

Рыжая, видимо, пытается сгладить ситуацию. Подходя к нему, она кладёт руку ему на плечо, но я кидаю на неё такой взгляд, что она тут же отдёргивается.

— Слушай, успокойся, — бормочет она, запинаясь. — Это просто… Вспышка, страсть…

— Вспышка? — я поворачиваюсь к ней. — Шкура ты змеиная! Пошел отсюда вон, пока весь дом не узнал о твоем позоре!

Архип пытается встать между нами.

— Люся, ну пожалуйста, прекрати. Ты просто… не так это поняла. Это была ошибка.

— Ошибка? — я смеюсь, но в этом смехе нет ничего весёлого. — Ты ошибся, когда женился на мне. Ты ошибся, когда решил, что можешь так со мной поступить.

Мой взгляд падает на его кисти и холсты, сложенные аккуратно у стены. Это его святое. Всё, что он бережёт, как зеницу ока.

— Ты знаешь, что я сделаю с твоими картинами? — спрашиваю я тихо, но от этой тишины ему становится не по себе. — Я их сожгу.

— Ты что, из ума выжила?! — в его голосе появляются нотки паники.

— Да, выжила! — кричу я. — Убирайся из моего дома!

Я резко подхожу к тумбочке, хватаю одну из его кистей и поднимаю её перед собой.

— Сейчас считаю до трёх. Если вы оба не выйдете отсюда, я притащу сюда ведро с бензином.

— Люся, это перебор! — кричит он, пытаясь перехватить кисть.

— Перебор? — я отступаю на шаг. — Знаешь, что перебор? Это видеть, как твой муж, с которым ты прожила пять лет, предает меня с какой-то вешалкой!

Рыжая, тем временем, поспешно приглаживает свои волосы.

— Слушай, я ухожу! Мне это всё не нужно! — говорит она и, схватив свою сумку, практически выбегает из квартиры. Я слышу, как она хлопает дверью.

Теперь остаёмся только мы. Он смотрит на меня, но уже без былой уверенности.

— Люся… я…

— Скажешь ещё хоть слово, — я угрожаю ему, сжимая кисть в руке, — и я не просто выброшу твои картины, я выброшу тебя вместе с ними. Понял?

Он смотрит на меня, и в его глазах мелькает что-то похожее на страх.

— Собирай свои вещи и вон из моего дома! — рычу я. — И чтобы больше твоей ноги здесь не было!

— Но, Люся… я… мне некуда идти!

— А это не моя проблема! — перебиваю его. — Твои проблемы теперь твоя рыжая пусть решает! Вы свободны, как ветер в поле.

Он понимает, что спорить бессмысленно. Молча разворачивается и идёт в спальню за вещами. Я стою на месте, скрестив руки на груди, и смотрю, как он натягивает штаны, собирает свои пожитки и, не оборачиваясь, уходит.

В квартире воцаряется тишина. Всё. Он ушёл. Это конец.

Я подхожу к двери, хлопаю ей так, что дребезжат стекла в окнах. Архипа больше нет в моём доме. Нет его и этой рыжей. Но что-то словно выворачивает меня изнутри. Я прислоняюсь к стене, провожу рукой по лицу, надеясь сдержать слёзы, но они льются сами, горячие, обжигающие.

«Как он мог?»

Я медленно сползаю на пол прямо в коридоре, там, где ещё витает его запах . Всё это такое знакомое, родное — и теперь до боли чужое. Мои руки дрожат, я стискиваю пальцы в кулаки, пытаясь унять рваное дыхание, но сердце будто разрывается.

Перед глазами всплывают образы: мы с Архипом. Его мастерская.

Как же давно это было. Тогда мы только съехались, ещё не успели обжиться. Везде стояли банки с краской, кисти, запах растворителя впитывался в одежду. Но это было счастье. Настоящее. Мы сидели на полу его мастерской, среди полотен, карандашей и холстов, пили дешёвое вино из пластиковых стаканчиков. Он тогда смотрел на меня так, будто я была его музой, смыслом его жизни.

— Люся, я сделаю тебя счастливой, — шептал он, проводя рукой по моим волосам. — Ты вдохновляешь меня. Ты — моя удача.

И я верила ему. Верила, что он действительно видит во мне что-то особенное. Что мы вместе сможем пройти всё, что угодно.

Я улыбаюсь сквозь слёзы, но улыбка быстро угасает. А что теперь? Где эти обещания? Где эта любовь? В чужих объятиях? На тех самых простынях, что я только вчера заправила, думая, что делаю наш дом уютнее?

Я поднимаю голову и смотрю на потолок. Потрескавшаяся краска, старая проводка — всё это мелочи. Я верила, что вместе мы добьёмся большего. Я терпела, поддерживала его, отдавала последнее, чтобы он мог творить, чтобы его мечты сбылись. А он?

Снова наваливается тяжесть, и я обхватываю колени руками, прижимаясь к ним лбом. Мне больно. Обидно. Глупо. Я всё ещё люблю этого предателя, и от этой мысли становится ещё хуже.

Я поднимаюсь с пола, шмыгаю носом и вытираю мокрое лицо. Этот дом, эти стены — они теперь мои. И я решительно иду к кровати, чтобы стянуть с нее всю мерзость до самого матраса.

***

Продолжение книги читайте онлайн на Литнете:

«Развод. Лотерея судьбы», Юлия Мелихова, Алена Московская ❤️

Я читала до утра! Всех Ц.