– Дорога, ты вышла в тираж, – худшее, что можно услышать от мужа перед разводом в 50 лет

Первая глава из книги “Развод. Дорогая, ты вышла в тираж”, Оксана Барских. Худшее, что можно услышать от мужа перед разводом в 50 лет, это то, что она стала старая и неинтересная. Я бы от такого впала в ступор, но героиня романа поступила тоньше. Рекомендую почитать!

Когда тебе исполняется пятьдесят, первым делом, заходя в дамскую комнату, смотришь на себя в зеркало. Изучаешь, не появились ли новые морщины, не опустились ли еще больше щеки, как у шарпея, не появились ли новые седые волосы, которые нужно срочно закрасить в салоне красоты.

В этот раз освещение в уборной ресторана, где компания моего мужа празднует двадцать пять лет со дня основания, странное. Голубоватое, словно сошедшее с экрана плохой ночной драмы, но в нем лицо выглядит вполне свежо. Даже неплохо, учитывая долгий вечер, коктейли и напряженную улыбку на лице.

Протягиваю руку к сумочке, поправляю волосы. Все еще ничего, думаю я, смотря на свое отражение, будто убеждаясь в этом. Сама себе киваю. Улыбаюсь и вдруг думаю о том, что супруг был прав, когда настоял, чтобы я не уродовала свое лицо пластикой и ботоксом.

– Ты красива без всей этой мишуры, Катя, дашь фору любой молодой, – вспоминаю вдруг слова мужа и улыбаюсь своему отражению.

Тридцать лет счастливого брака, основанного на уважении и верности. Многие наши студенческие и школьные друзья, кто переженился одновременно с нами, успели развестись и обзавестись кто вторыми, а кто третьими семьями. И только мы с Виктором среди них как два оплота лебединого союза.

Мы поженились тридцать лет назад, еще на третьем курсе архитектурного. Спустя два года, как только закончили университет, я почти сразу после получения диплома забеременела, а вот Витя нашел работу в архитектурном бюро, где и трудился следующие пять лет.

Когда нашей старшей дочери Ане исполнилось три года, я уже было хотела выйти на работу, договорившись со знакомой, которая работала в строительной фирме, что заменю ее, пока она побудет в декрете, как вдруг оказалось, что я снова забеременела.

Виктор тогда уже хорошо зарабатывал, так что мы посовещались, и я не стала идти на прерывание, а родила нашего старшего сына, которого мы назвали Андреем.

А спустя два года Витя со своим другом решили основать свою строительную компанию на свой страх и риск. Первые годы работа шла ни шатко, ни валко, так что его друг отказался от этой, как он считал, бесперспективной идеи, и продал свою долю нам.

К тому моменту умерла моя бабушка, оставившая мне в наследство трехкомнатную квартиру в центре города, и хоть нам и самим нужно было жилье, я всегда верила в своего мужа, потому квартиру мы продали и вырученные деньги вложили в бизнес.

Не обошлось и без спонсоров, которые поверили моему мужу, так что спустя годы строительная компания “Звягинцев, Звягинцева и Ко” считается одной из самых востребованных и крупных фирм в стране.

В этот момент, прерывая мои воспоминания, дверь в уборную распахивается и внутрь влетает шумная компания. Я поворачиваюсь к кабине, успеваю скрыться за дверью, прежде чем они меня замечают.

Пусть в моем возрасте это нормально – смотреть в зеркало и задаваться вопросом, не увяла ли моя красота, но всё равно стыдно. Не хочу, чтобы по офису ходили сплетни, что жена владельца и по совместительству финансовый директор – морщинистая неуверенная в себе старуха.

Я всегда была красивой, так что уверенности во мне было хоть отбавляй, но возраст берет свое, и я уже не та звонкая стройная комсомолка, в которую когда-то влюбился Виктор Звягинцев, основатель и генеральный директор крупнейшей международной строительной компании.

Молодые девчонки, которые входят в дамскую комнату толпой, чтобы явно попудрить носики и посплетничать, звонко смеются.
Я не обольщаюсь насчет того, что в компании за спиной руководства не крутят служебные романы, но предпочту не показывать, что сплетни и шуры-муры на рабочем месте – это норма.

– Видела эту? – слышу голос одной из них, кажется, стажерки, которую Виктор взял в компанию всего месяц назад. – Снова короткую юбку нацепила. Как будто это ей поможет.

Мое сердце грохочет, ударяя в виски, и я замираю, вдруг ощутив тревогу.

Поправляю свою короткую юбку и качаю головой. Мне такой наряд идет, Виктор сам попросил меня одеваться поэффектнее. Наверняка девчонки говорят об одной из сотрудниц.

– Да, – подхватывает другая. – Ну, знаешь, когда климакс подбирается, начинаешь молодиться. Хотя ее уже давно никто всерьез не воспринимает.

Слово климакс вызывает у меня прилив жара. Не от неизбежного климакса, который настигает любую женщину в определенном возрасте после сорока, а от стыда и гнева одновременно.

– А волосы, ты видела? Красит, сто процентов! Да и груди – висят уже, как тряпки.

Я сжимаю губы, чувствуя, как в груди поднимается глухая волна ярости. Единственной женщиной в компании, подходящей под описание, пусть и нелицеприятное, являюсь я.

Становится до горечи противно, и я впиваюсь ногтями в ладони.

Меня бросает в пот, затем резко в холод, и я обмахиваю себя рукой, пытаясь убедить себя, что я ошибаюсь, принимая всё на свой счет.

Вот оно, да? Все эти разговоры за спиной. Грязные сплетни, от которых хочется отмыться. К своим пятидесяти годам я сталкиваюсь с таким впервые, так что нет ничего удивительного в том, что стою в кабинке, как вкопанная, и не знаю, как лучше отреагировать. Сделать вид, что ничего не слышала, или наоборот, выйти и поставить их троих на место.

– Ты чего, в самом деле? – смеется третья, кажется, самая младшая. Ирина из бухгалтерии, если я правильно распознаю голос. – Он верный, все знают. Так что какая разница, какая у нашего генерального жена? Не ты первая, кто об него зубы-то обломал. Были до тебя за эти годы и покрасивее, и с ногами подлиннее, и с образованием не местного ПТУ. Зачем выдумываешь, что он за тобой ухлестывает?

Генеральный в компании только один.

Мой муж Виктор.

Я встряхиваю головой и улыбаюсь, понимая, к чему были все эти оскорбления. Очередная охотница за олигархом решила отбить Виктора у его старушенции.

В свои пятьдесят я себя старой не чувствую и не ощущаю. Сейчас ведь двадцать первый век на дворе. Но, когда ты очень долго крутишься в мире больших денег, понимаешь, как тебя оценивают молодые девушки модельной внешности, которые хотят улучшить свою жизнь посредством богатого папика.

Я для многих – препятствие, которое еще никто не смог преодолеть.

Многие за последние двадцать лет пытались увести Виктора из семьи, но каждая ушла ни с чем и с подмоченной репутацией. Уж я постаралась.

– Да вы что, – обиженно вздыхает стажерка, – я вам докажу. Он мне и билеты на Мальдивы купил, и сумочку новую, и квартиру снимает. Розы каждую неделю шлет. Не верите? Зацените фотки.

Девушка явно достает телефон из клатча и начинает тыкать экраном в своих собеседниц. Они замолкают, видимо, переглядываются. Одна из них тихо фыркает.

На секунду мне становится не по себе. Молодая, уверенная. Нахальная. А что если…

Я хмурюсь, когда ловлю себя на мысли, что сомневаюсь. Даю себе мысленную оплеуху, напомнив, что Виктор – верный мужчина и мой муж, которому я должна доверять.

Из-за одной такой идиотки в прошлом я чуть было не поверила в измену мужа и не развелась, разрушив обе наши жизни. Благо, что всё оказалось подстроенным девкой, которая позарилась на моего мужа. О ней вдруг и вспоминают другие сотрудницы.

– Ну-ну, – говорит та, что самая старшая и работает в компании дольше всех. – Хвастайся, хвастайся. Мы-то знаем, что это неправда. Нафотошопила, небось? Сколько времени на эту ерунду убила? Час-два? Не старайся, тут до тебя были и шустрее, и смекалистее. Помните Вику из Хабаровска, которая даже напоила нашего генерального, раздела его и сама голой рядом легла на диванчике в его кабинете? Летела отсюда, как пробка из бутылки вина!

Это случилось двадцать лет назад, когда мы с Виктором были женаты уже десять лет. Одна такая особо ушлая девица решила во что бы то ни стало рассорить нас и заполучить Виктора и его компанию себе.

Подмешала ему что-то на одном из корпоративов, когда я не смогла прийти, так как у нашего младшего сына резались зубки, сделала множество фоток и сразу же прислала мне “доказательства”.

Я тогда забрала наших троих детей и уехала к родителям на целый месяц, отказываясь говорить с мужем, даже подала на развод, но в последний момент решила дать шанс Виктору хотя бы объясниться. Чисто из уважения к прожитым совместно годам.

Если бы не смекалистость его начальника СБ, который как раз за несколько часов до того инцидента установил камеры в его кабинете, перед первым корпоративом, который проводился внутри офиса, мы бы тогда развелись.

Пока я вспоминаю о прошлом, разговор между девушками продолжается уже на повышенных тонах.

– Неправда? – голос стажерки поднимается, становится звонким. – Не знаю, кто там был до меня, но я в жизни Виктора особенная. Ради меня он разведется со своей старухой и сделает меня главой финансового отдела. Заменю ее и в бизнесе, и в доме. Я вам это докажу!

Я стою за дверью кабинки, пальцы судорожно стискивают сумочку. В голове жужжит, как будто там рой пчел. Несмотря на то, что я не верю ей ни на грош, всё равно стою в закрытой кабинке и жду, как остальные.

Ненавижу себя за то, что в голове набатом бьются сомнения.

Она говорит так уверенно, причем не мне в лицо, пытаясь очернить мужа, а посторонним девицам, с которыми я даже не общаюсь, а значит, сплетни эти они мне не донесут.

Будь иначе, я бы решила, что стажерка хочет чужими руками и длинными языками вбить между мной и мужем клин, но чутье подсказывает мне, что дело не в этом.

Так что, затаив дыхание, я вцепляюсь в свою сумочку и вслушиваюсь в мужской голос, когда стажерка включает видео.

Через щель между дверью и стенкой кабинки я ничего не вижу, а вот мужской голос узнаю сразу.

– Где мои трусы, Сонь? Через час собрание акционеров, я уже не в том возрасте, чтобы щеголять без нижнего белья.

Это голос моего мужа. Ошибиться невозможно. Он говорит о трусах со своей молоденькой стажеркой как о чем-то обыденном, а я поверить не могу, что мой Виктор мог опуститься до измены. Накатывает тошнота, и я с болезненным стоном зажимаю рот рукой. Но делаю это бесшумно, чтобы меня не заметили. Я всё еще пытаюсь сохранить остатки самообладания, хотя больше всего мне хочется выскочить из тесной кабинки и заставить молодую мерзавку выключить видео.

– Убедились? – хвастливо спрашивает она, выполняя мое желание.

Правда, мне не легче. Ничуть не легче оттого, что я больше не слышу голос мужа.

Он был с ней. Без трусов. Снова волна тошноты от ряда картинок, возникающих в мозгу. Как он срывает с нее одежду, мнет молодое, упругое тело, наслаждается им. Виктор занимается спортом, он прекрасно выглядит для своих лет. Крепкий, поджарый, ни капли жира. Он следит за собой, не имеет вредных привычек.

Боже мой! О чем я думаю? Наверное, о чем угодно, лишь бы о не том, что мой муж трахает молоденькую стажерку за моей спиной.

– А как же его жена? – Ирина спрашивает уже не так уверенно, чувствуется по голосу, что растерялась. – А если узнает?

– И пусть узнает! – заявляет наглая девица, которая соблазнила моего мужа. – Пусть узнает, что вышла в тираж! Да не надо так смотреть на меня, девочки. Вы что, не согласны? Ну она ему уже не подходит, такой мужчина, как Виктор, должен иметь рядом с собой достойную женщину, а не старую кошелку, которой пора на свалку. Вот я – его уровень! Давайте будем называть вещи своими именами. Ей жаловаться не на что! Он ее полностью упаковал, оставит ей и младшему квартиру. Двое других детей уже взрослые. Он своих детей не обидит.

Она еще и о детях моих думает! Глядите-ка, на нее. Уже распоряжается нашим имуществом!

Боже мой, приходит мысль, она же моложе наших старших детей, ей лет двадцать, Витя, мой Витя спутался с наглой, глупой малолеткой!

– Ты всё распланировала, да? – удивляется вторая коллега. – Надо же, не ожидала от тебя, Сонь. Далеко пойдешь, – она мямлит и наверняка думает про себя, что общается с будущей женой хозяина компании, а это значит, что нужно наладить дружеские связи.

Приваливаюсь к стене туалета, надеясь не упасть на пол.

Представляю лица этих троих. Молодая мерзавка бы, скорее всего, и бровью не повела. Улыбается. У нее момент триумфа. Конечно, она же своего добилась.

А как же я? Как же наша семья? Тридцать лет вместе, трое детей, дом – полная чаша. Чего ему не хватало? Неужели всё готов променять на молодую куклу? Он уйдет к ней? Как я объясню это Игореше? Он же обожает отца.

А эта дрянь говорила о нашем разводе как о решенном дело, как будто они это с моим мужем обсуждали. А вдруг он и правда готовит развод? А как мы работать вместе будем?

Вот козлина! Меня преследуют слова, которые она сказала. Каждое жалит и жалит!

Старая кошелка, вышла в тираж, упаковал…

Всё это неправда! Мне всего лишь пятьдесят, я совсем не старая, у меня ребенку еще десять лет, в школу его привожу на машине, все улыбаются, комплименты мне делают.

Да и в интимном плане у нас с мужем всё хорошо… Как мне казалось.

Да, не фонтан, как в двадцать, но оно и понятно, за столько лет пыл угас, но всё же я жалоб не слышала, и всегда он инициативу проявлял, а я всегда старалась в постели, все эти присказки про головную боль никогда не применяла.

Вот прямо сейчас, в эту самую минуту, понимаю, что это он, скорее, отлынивал от супружеского долга. Оказывается, пока я лелеяла мечты, что мой любимый муж пойдет со мной бок о бок до самого конца, он воткнул нож в спину и без зазрения совести разрушил наш многолетний брак.

Витя, Витя, как же так? Неужели ты готов променять нашу дружную, сплоченную семью на эту молоденькую стажерку с упругой задницей? Неужели ты не понимаешь, что все от тебя отвернутся? Как ты это объяснишь родне? Как ты им объяснишь, что у тебя что-то там зачесалось и ты просто перечеркнул всю нашу жизнь?

Неужели оно того стоит? Мой муж всегда был надежным как скала, правильным, любил осуждать тех, кто сбивается с правильной дороги, я порой ругала его за это, говорила, что нельзя быть таким категоричным. У каждого своя правда и свои причины поступить так или иначе. Что с ним случилось? Может, его околдовали? Что эта стерва с ним сделала, что он с ней без трусов валяется и позволяет ей планировать их будущее без “старухи”?

Неужели Витя, моя любимый Витя не осуждает ее, когда она называет меня вот так? Мне страшно, жутко становится от мысли, что он и правда меня такой считает.

Надо узнать. Надо выяснить. Хочу ему в лицо посмотреть и спросить, правда ли всё то, что я услышала. Внутри звенит боль, сердце бьется с пульсацией, оглушая меня своим тревожным стуком, пока я на подгибающихся ногах иду на поиски своего благоверного.

По мере приближения к залу спина у меня выпрямляется, я чувствую острую необходимость не ударить в грязь лицом перед всеми сотрудниками компании, у которых заслужила авторитет за эти годы. Не могу себе позволить позорно истерить или устроить прилюдные разборки с мужем. Что бы там меня ни ждало, мне нужно выдержать это с достоинством.

Вот только то, что я вижу, приводит меня в ступор…

***

Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:

«Развод. Дорогая, ты вышла в тираж», Оксана Барских ❤️

Я читала до утра! Всех Ц.