– Теперь ты все знаешь, и мы можем развестись, – говорит муж после измены
Первая глава из книги “Развод. Больше никто мы”, Юля Шеффер. На своем опыте знаю, что мужчины плохо понимают последствия измены. Ведь обиженная женщина не оставит все, как есть – она начнет мстить. Рекомендую почитать об этом. Ваша Маша.
– Ну, ты согласна?
Голос начальницы, твердый, уверенный, выдёргивает меня из раздумий.
Я смотрю на Елену Шамильевну, и сердце начинает биться чаще.
Согласна ли я? Черт возьми, да! Конечно, да!
Предложение заменить ее на подготовке открытия нового отеля нашей сети в Сочи – это не просто командировка, это шанс – нет, шансище! – на что-то много большее, чем я имею сейчас. Если я справлюсь, это станет огромным шагом вперед, выходом на новый уровень – это все равно что перепрыгнуть несколько ступеней карьерной лестницы, сразу сев на карьерный лифт. Это… невероятно!
И странно – почему именно я? Я, простой менеджер отдела развития со стажем работы всего семь месяцев.
– Потому что ты лучшая. Потому что ты готовила этот проект, потому что ты заслужила. Никто, кроме тебя, с этим не справится. И потому, что сама я поехать не могу.
Отвожу глаза – да, мы все знаем, почему она не может заниматься открытием сама. Тяжелый развод с мужем после двадцати пяти лет брака – тут правда не до командировок.
Боже! Открытие отеля в Сочи – это так ответственно, так важно, так почетно… Это мечта!
Идея накрывает меня горячей волной восторга, но тут же разбивается о ледяной камень реальности.
– Я не могу, – сглатываю, стараясь не показать, как тяжело даются эти слова. – У меня дети. И муж…
Елена Шамильевна слегка качает головой, пристально глядя на меня красивыми глазами:
– Марьяна, ты серьезно? Ты понимаешь, что тебе дают такую возможность, о которой другие мечтают годами? Я сама предложила совету директоров твою кандидатуру, я поручилась за тебя. И ты собираешься отказаться?
В ее взгляде появляются укор и непонимание. Сжимаю пальцы на подлокотниках кожаного кресла. Мне отчаянно хочется сказать “нет”, сказать “я еду”, но я вижу перед собой серьёзное лицо своей старшей Наташи – сегодня у нее на танцах отчетный концерт для родителей, – и Аришу, маленькую крошку с темными кудряшками, тянущую ко мне свои ручки.
Я не могу их бросить на несколько месяцев!
– Мне правда очень жаль, но я не могу, – повторяю, чувствуя, как внутри что-то ломается.
– Марьяна, – начальница откидывается на спинку кресла, скрещивает руки. – Я понимаю, что у тебя семья. И понимаю, что это очень важно, но ты…
Резкий звук звонка моего телефона едва не заставляет меня подпрыгнуть – почему так громко? И вспоминаю – Наташа вчера смотрела с моего телефона какие-то видео, вот, видимо, и прибавила звук.
На экране светится “Клевер” – это номер яслей, в которые ходит Ариша. Сердце будто сжимает ледяной рукой.
– Извините, я должна ответить… – лепечу, уже нажимая на иконку и поднося трубку к уху. – Алло?
– Марьяна Михайловна? – раздается в динамике встревоженный голос, отчего внутри у меня все опускается – Боже, что случилось?! – Аришу дважды вырвало, она испачкала платье.
На секунду у меня темнеет перед глазами.
– Отчего вырвало? Она в порядке? – сыплю вопросами.
– Вялая немного, а так нормально. Температуры, вроде, нет. Но это все равно может быть какая-то кишечная инфекция, так что я не могу оставить ее в группе, – воспитатель звучит виноватой, но ее вины, конечно, нет.
Моя Ариша у нее не одна, ей нужно думать и о других детях. Карантин по кишечке им точно не нужен.
– Я сейчас приеду за ней! – говорю, не раздумывая, и поднимаюсь.
Закидываю телефон в сумку.
– Елена Шамильевна, мне нужно срочно уйти. Простите. Дочь там…
– Иди, конечно, Марьяна, – отмахивается она. – Я слышала. А над моим предложением подумай.
Кивнув, я еще раз извиняюсь и выбегаю из кабинета. Я и так отпросилась сегодня пораньше. Только уйти должна была не сейчас, а попозже – к Наташе на концерт.
Дорога до яслей кажется бесконечной. Пытаюсь дозвониться до мужа, но слушаю лишь гудки. Когда он на работе, редко подходит к телефону.
– Мамочка… – Ариша встречает меня в запасной одежде, которая всегда лежит в ее шкафчике на всякий случай.
Ее милое личико в обрамлении каштановых волнистых, как у меня, волос, такое грустное, что у меня внутри все сжимается от жалости. И тревоги.
Подхватываю дочурку на руки, прижимаю к себе, стремясь растворить в себе ее болезнь, она кладет свою голову мне на плечо, и меня окутывает персиковый запах детского шампуня.
– Всё хорошо, моя малышечка. Мама здесь.
Одев на нее кофточку и забрав пакет с замаранным платьем, несу дочь в машину. Пристегиваю в кресло позади себя и снова набираю Гордею. Один гудок, второй… пятый. Опять тишина, и мое голосовое не прослушано.
В груди нарастает раздражение: почему муж никогда не доступен, когда нужен? Глубокий вдох. Выдох.
Ну что ж… Мне ничего не остается, как отвезти Аришу к нему в сервис. Мне скоро нужно ехать к старшей дочери. Я не могу не прийти на ее выступление – она очень ждет, рассчитывает на меня, – и не могу прийти туда с больным ребенком.
Гордею – отец? Отец. Пусть вспоминает, что быть отцом – это не только про игрушки и баловство, но и про ответственность.
Подъехав к автосервису, оставляю машину у ворот, и, пройдя с полусонной Аришей на руках мимо занятых друг другом клиентов и механиков, поднимаюсь по металлической лестнице на второй полуэтаж, где расположен кабинет мужа.
Остановившись на последней ступеньке, открываю полностью стеклянную, как и все стены в кабинете, дверь и вхожу.
Кабинет пуст.
Уже хочу развернуться и спуститься обратно, чтобы узнать у сотрудников, где муж, но взгляд останавливается на двери в комнату отдыха за единственной тут стеной. Может, он там? Делаю несколько шагов вперед, тянусь к ручке и приоткрываю дверь.
И рука замирает – я слышу низкий бархатный голос мужа, но не только его. На его слова, я даже не слышу какие, отвечает смеющийся женский голос. И это не веселый смех, он такой… томный, заигрывающий – возбужденный.
– Ну попробуй, – отвечает ей муж, и у меня внутри все покрывается льдом.
Он…
Он там…
Не тормозя больше, решительно дергаю дверь на себя, открывая ее полностью, и застываю в ужасе.
Я чувствую себя так, будто в меня врезался поезд.
Молодая, эффектная, ухоженная, в экстремально коротком платье.
В глаза врезается ее маникюр цвета крови.
Я стою в проеме двери, прижимая к себе Аришу, и смотрю на мужа. На него, на нее.
Мой муж…
Мой собственный любимый муж. Не стесняясь. Прямо у себя в офисе собирается изменить мне с какой-то…
Весь мой привычный мир обрушивается, моя прежняя жизнь становится руинами здесь и сейчас.
Ариша, проснувшись, дергает меня за плечо и радостно лепечет:
– Папа!
И это единственное, что удерживает меня от крика.
А в следующую секунду я понимаю, что она тоже все это видит. Нет. Господи, нет!
Быстро разворачиваю ее от этого жуткого зрелища, хотя, она, конечно, ничего еще не понимает в свои два годика, но все равно. Прижимаю дочь к себе крепче, накрываю спину ладонью, как щитом. Меня трясет. В голове шумит, в ушах стучит кровь.
Услышав голос дочери, Гордей резко поднимает голову и видит меня. Его губы кривятся в усмешке.
Любовница тоже оборачивается, но я не смотрю на нее – мне нет дела, которая из сотрудниц Гордея задумала получить повышение старым проверенным способом, через постель – кассир или бухгалтер. В коллективе сервисного центра женщин не много. Выбор невелик.
А, может, это благодарность от клиентки. Чаевые…
– Ну вот и хорошо, – говорит муж спокойно. – Давно пора.
Отбив руку девицы, которая даже не потрудилась сама ее отдернуть, сделать вид, что ничего не было, медленно отталкивается от спинки дивана. В глазах – ни капли раскаяния. Ни сожаления.
Только какая-то неприкрытая наглость и подлость.
Я смотрю на него, не веря тому, что вижу и слышу.
– Что ты…? – мой голос предательски дрожит и срывается.
Но слез нет. Их нет, потому что я не позволю себе плакать перед ним. Перед ней.
– Уйди, – негромко бросает муж тоном, не терпящим возражений.
И в первую секунду мне кажется, что он сказал это мне, но девица резко снимается с места, и до меня доходит – приказ адресован ей.
Она как-то боком, будто стесняясь или даже боясь, проходит мимо меня, и цепляет меня этим. Я поворачиваюсь к ней. И моргаю, с изумлением узнав в ней дочь партнера мужа по бизнесу, Лолиту.
Черт возьми… Усмехаюсь – это что-то на набоковском.
Этой Лолите, конечно, не двенадцать лет, но все равно она годится Гончарову в дочери. А главное – мы дружим семьями много лет и знали ее еще девчонкой. Какая мерзость…
Наши взгляды случайно встречаются, Лолита свой тут же отводит и спешит выбежать за дверь, а у меня в груди словно что-то хрустит, ломается, оставляя меня оглушенной. Я хочу что-то сказать, но язык немеет, а в горле встает ком.
Как это случилось со мной? С нами.
Как?..
***
Продолжение книги читайте онлайн на Литнете:
“Развод. Больше никто мы”, Юля Шеффер ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
