– Я не буду вашей второй женой! – с порога заявляю незнакомому мужчине
Первая глава из книги “Не буду второй”, Кристина Майер. Семья продает дочь не просто в жены, а в наложницы. В нашей жизни есть еще много варварских традиций… и о них невероятно интересно читать. Рекомендую!
Кутаясь в теплый плед, спускаюсь на кухню. На дворе сырая осень, а мы до сих пор не включили отопление. По позолоченным стенам расползается плесень, мама каждый день сокрушается о ее вреде, но продолжает экономить на коммунальных услугах. Последние три года мы экономим не только на коммуналке, мы экономим на всем!
После смерти отца заниматься бизнесом стало некому. Когда-то огромная империя Алибековых, о которой так любит вспоминать мама, расхищается кучкой жуликов. Я не сомневаюсь, что годовые отчеты, в которых компания приносит лишь убытки, не соответствуют действительности. Советовала маме нанять независимого аудитора.
– Где мы возьмем деньги?! – швырнула мама в раковину половник. – Ты хоть представляешь, сколько это будет стоить?! – накричала на меня. Больше я не лезу к ней с предложениями.
Мама и раньше не отличалась добрым нравом, а за последние три года превратилась в злобную ведьму. Нет больше подруг, СПА-процедур, салонов красоты, походов по бутикам, что делало ее чуть более счастливой и доброй. Мы перестали общаться, интересоваться проблемами и переживаниями друг друга. Стараюсь максимально редко пересекаться с ней, что сложно сделать, ведь мы живем в одном доме.
Заметив, что в кухне горит свет, вытягиваюсь на цыпочках и тихонько крадусь назад к лестнице.
– Самира! – подпрыгиваю от грозного голоса мамы. Может проигнорировать? А если начнет кричать? – Самира, иди сюда!
Тяжело вздохнув, возвращаюсь на кухню.
– Прячешься от меня? – налетает, как только я оказываюсь на пороге. Злая и раздраженная: брови хмуро сведены, поджаты губы, нервно раздуваются крылья носа.
– Нет, – негромко. Я так устала оправдываться, слушать крики, терпеть оскорбления…
– Садись, ешь! – кивает в сторону стола.
Как же тяжело жить в постоянном негативе. Аппетит пропадает, но сказать об этом маме – навлечь на свою голову очередной скандал.
Бурча под нос, накладывает мне суп с вермишелью. Ставит передо мной полную тарелку, кладет два кусочка хлеба на салфетку. Боится, что я поправлюсь и потеряю спрос на рынке невест. Не теряет надежду пристроить меня в «богатый дом», чтобы выправить «наше» положение. Я готова рассказать всем потенциальным женихам о нашем бедственном положении лишь бы не выходить замуж по расчету, но если я так поступлю, мама меня убьет.
– Доедай и дедушку покорми, – приказывает родительница. Сжав зубы, проглатываю возражения готовые сорваться с губ. Ставит тарелку для себя.
«Я обязана помогать» – напоминаю себе. – «Маме тяжело тянуть весь дом и больного старика».
Дедушка – не самый приятный пациент. Когда у него поднимается давление, дом напоминает отделение психиатрической больницы. Он кричит нечеловеческим голосом, бьет себя по голове, пытается встать с постели. А сколько раз в нас летели тарелки с едой? Сколько раз приходилось выслушивать проклятья? Его поток брани сложно разобрать, но общий смысл угадать легко.
Год назад пришлось уволить профессиональную сиделку, которая смотрела за ним, кормила, купала, меняла памперсы и белье. Теперь все заботы о больном легли на наши хрупкие плечи. Я принимаю это со смирением, мама выходит из себя.
– Никогда не думала, что мне придется убирать говно под свекром! – обычно возмущается она на весь первый этаж, после того, как выносит памперс.
Погружаясь в невеселые мысли, отвлекаюсь от еды, но мама тут же возвращает меня в реальность.
– Доедай, – указывает на тарелку. Не хочу, но возразить не решаюсь. Молча впихиваю в себя невкусный суп. То ли мама разучилась готовить, то ли никогда не умела, а положение спасали нормальные продукты и специи, на которые у нас теперь нет денег.
– Я пойду кормить дедушку, – забираю со столешницы тарелку с чуть остывшим измельченным в блендере супом.
– Скоро приедут твои братья, смотри не усни, – строго предупреждает она. Для любой мамы возвращение сыновей – радость, но губы нашей родительницы забыли, как надо улыбаться. Я не помню ее счастливой.
– Не усну, – выходя из кухни.
Поднимаюсь в комнату дедушки, стучусь, хотя смысла в этом нет. В спальне чисто, мы постоянно убираем, мама открывает окна для проветривания в любую погоду. Подхожу к кровати, дед лежит с закрытыми глазами. Где тот сильный крупный мужчина, который вселял в нас страх? Передо мной сломленный худой старик, который хватается за эту жизнь только из-за природного упрямства. Первые два года, когда у нас еще были кое-какие сбережения и драгоценности, с ним регулярно занимались специалисты. К деду частично вернулась речь, он научился сидеть и даже двигать правой стороной тела, но кроме нас с мамой об этом не знал никто. Боясь, что его могут вернуть в тюрьму, он ото всех скрывал улучшения.
Ставлю тарелку на прикроватную тумбочку, придвигаю стул к кровати.
– Дедушка, – тронув за руку, бужу, чтобы покормить.
– Уы-ди, – одергивая раздраженно руку, нечетко произносит он.
– Тебе нужно поесть, – мягким голосом, напоминаю себе о терпении. Дед – все-таки родной человек.
В детстве он меня баловал: давал деньги на дорогие подарки, разрешал заходить в кабинет, где для меня были припрятаны сладости. Я играла на диване, а он работал. Странно, но я не чувствовала любви, не было в наших отношениях эмоциональной привязки. Все как-то сухо, скупо, поверхностно. Если сравнивать с Дианой – моей двоюродной сестрой, то да, наверное, меня он любил, потому что к ней в этом доме относились откровенно плохо.
– Хьде туаи батья?! – зло спрашивает он.
– Где мои братья? – уточняю. – Скоро приедут, – без особой радости. И так жизнь не мед, а с возвращением братьев станет только хуже. Не сомневаюсь, что их приезд принесет кучу проблем.
Мама боится, что сыновей могу арестовать, но идет на поводу у деда. А может у них от меня секреты? Не удивлюсь. Беру тарелку, тянусь ложкой ко рту, но дед взмахом руки выбивает ее из моих рук, горячий суп оказывается на моей кофте и юбке.
От обиды и бессильной злости на глаза выступают слезы. Поднимаю тарелку, собираю влажными салфетками суп с пола.
– Скажу маме, чтобы она тебя покормила, – не глядя в его сторону. Покидаю комнату под неразборчивое бурчание. Отношу на кухню посуду, выслушиваю упреки мамы:
– Криворукая, ничего тебе нельзя поручить! – в раковину летят ложка с тарелкой, которая тут же разлетается на осколки. Забыла, что несколько дней назад он также выбил тарелку из ее рук?
Сдерживая слезы, ухожу к себе. Пока набирается ванна, захожу в соцсети. Просматриваю странички своих одноклассников. Завидую, у них купит жизнь: учеба, друзья, беззаботные будни, первая влюбленность, а я? Сдав хорошо экзамены, могла бы поступить в любой ВУЗ страны, но вынуждена сидеть в четырех стенах. Поступать не разрешила мама.
– Зачем тебе учиться? Выйдешь замуж, родишь детей, будешь заниматься семьей! – мама считает, что студенческая жизнь меня испортит. Моя участь – рожать детей мужу, которого они выберут для меня.
Долго принимаю горячую ванну, вода помогает сбросить напряжение.
– Самира! – зовет мама, дергает ручку двери. Я не отвечаю, делаю вид, что не слышу из-за шума воды. На удивление она сразу уходит.
Вода остывает, выбираюсь из ванны, сразу сушу волосы, чтобы не заболеть. В комнате холодно, а плед остался в спальне деда. Я его скинула на комод, когда входила. Надеюсь, дедушка уже спит. Тихонько заберу и уйду.
Дверь приоткрыта. Из спальни старика доносится голос мамы. Надо скорее уходить. Услышав твердый и вполне разборчивый голос деда, застываю в коридоре.
– Отдадим Самиру Караеву…
– Что он сказал? – вздрагиваю, услышав голос старшего брата.
Вернулись…
Злость берет. Они прохлаждались заграницей вместо того, чтобы стать нам опорой. Вазир не понял, что сказал дед. Неудивительно, когда не общаешься с больным, не находишься постоянно с ним в контакте, сложно разобрать сказанное.
– Самиру выдадим за Ислама Караева, – переводит мама сыновьям. Нашли жениха, а меня забыли спросить? Приваливаюсь к стене, подкашиваются ноги. Что делать?..
– А он согласен? – хмыкает младший брат. Не знают, кто такой этот Ислам, но всем сердцем надеюсь, что ему не нужна жена.
– Ваша задача его убедить, – продолжает мама. Неприятно осознавать, что они в сговоре. В сговоре против меня.
– А разве Караев не женат? – интересуется старший брат. Мое сердце перестает биться.
– У него только одна жена, – дедушкин неразборчивый голос вбивает гвоздь в крышку моего гроба…
***
Продолжение книги читайте онлайн на Литнете:
“Не буду второй”, Кристина Майер ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
