– Прости меня, – подруга смотрела в сторону, – Отец моего сына твой муж

Первая глава из книги “Измена. О чём кричит тишина”, Мария Владыкина. Что вы скажете лучшей подруге, когда узнаете, что она родила от вашего мужа? Я бы… Не знаю, что бы я сделала. Наблюдать за действиями героини интересно, потому что она решила поступить по-своему. Рекомендую почитать!

Я зашла в кафе, нервно поглядывая на часы. Встала в пробку, телефон разрядился, день будто испытывал меня на прочность.

Всё началось с того, что Глеб, мой муж, позвонил мне утром и сказал, что его отправляют в срочную командировку. Прямо сегодня, и на три дня.

И, может, ничего страшного в этом и не было, вот только завтра у нас с ним была десятилетняя годовщина свадьбы, а я запланировала вечеринку-сюрприз. Пригласила всех друзей, сняла ресторан, заказала ведущего… Но муж-то об этом не знал, поэтому удивился, когда я резко отреагировала на новости о командировке, и мы с ним даже немного поругались.

Просто мне так хотелось праздника, я жила им последний месяц, продумывая разные мелочи, представляя его реакцию… Это было то, что скрашивало мои однообразные будни, а теперь что?

После обеда позвонила Кира, моя подруга, и попросила встретиться с ней, сказав, что есть разговор. Судя по тону, этот разговор тоже не обещал быть «приятным».

А теперь вот: пробка, разряженный телефон, ещё и какой-то мужик толкнул на входе… Но я уже была настолько погружена в себя, что даже не обратила на него внимания.

Нашла подругу глазами в кафе довольно быстро. Её рыжий парик отблёскивал на солнце, которое ярко светило сквозь окна, в противовес моему настроению.

Сделав заказ за стойкой у входа, чтобы не ждать официанта, поспешила к Кире. Та что-то читала в телефоне, выглядела расстроенной и не обращала внимание ни на что вокруг.

– Привет. – Плюхнулась я напротив неё, параллельно скинув куртку, и положив её вместе с сумкой на соседнее кресло.

– Привет. – Тихо отозвалась подруга. Я быстро посмотрела на неё, подмечая детали.

Она будто опять похудела. Цвет кожи стал землисто-серый, а глаза казались немного впалыми от мешков, залегших под ними.

Я старалась не рассматривать Киру долго. Знала, что её это раздражало, но иногда ничего не могла с собой поделать. Сидела, задумчиво глядя на неё, и размышляла, как была несправедлива жизнь, и почему именно с ней произошла эта беда.

– Ты чего такая кислая? Что-то случилось? Вряд ли твои дела хуже моих, если тебя это утешит. Утром звонил Глеб, его отправляют сегодня в командировку. Представляешь? Короче, с вечеринкой, похоже, отбой.

– Ого. – Как-то немного безэмоционально ответила Кира, хотя я думала, новость её встряхнёт. Она знала, как много сил я вложила в подготовку, и даже помогала мне немного, где могла. – Не думала, что он настолько кретин. Значит, всё-таки забыл?

Я нахмурилась. Между Кирой и Глебом всегда были не самые близкие отношения, но меня это не напрягало. Как по мне, было бы более странно, если бы они дружили. Но вот обзывала она его при мне впервые.

– Не перегибай, Кир. Он же не знал, что я готовлю ему сюрприз, да и не виноват в том, что его отправили в командировку. Понятно, я расстроилась, но чего теперь…

К нашему столику подошёл официант, и поставил перед Кирой стакан с морсом.

– Ты не ешь?

– Аппетита нет. – Ответила подруга, отвернувшись к окну.

Я видела, что она собиралась с мыслями, чтобы что-то мне сказать, и не мешала. Молча давала ей время.

Но, когда молчание уже изрядно затянулось…

– Кир, ты ведь, кажется, хотела пого…

– Всё плохо, Валь. – Произнесла она почти не слышно. А я вся натянулась, словно струна. – Я была в больнице. Результаты анализов плохие. Сказали, тянуть больше нельзя. Если не поеду на лечение сейчас, то потом может быть поздно. Болезнь прогрессирует. При таком агрессивном поведении, этот год может стать для меня последним.

Я закрыла рот рукой, отказываясь верить в услышанное.

Внутри меня всё будто замерло. Страх и боль сплелись в непонятный узел, и туже и туже затягивались где-то в районе живота.

Я знала, что Кира болела. Опухоль обнаружили у неё ещё два года назад. Но она проходила лечение, и я не думала, что всё могло закончиться чем-то, кроме её выздоровления. Она пару раз заикалась о том, что обычное лечение для её случая было не совсем эффективно, и что сейчас копила деньги, чтобы отправиться на трёхмесячный экспериментальный курс в Израиль.

– Но, как же…

– Погоди, я не договорила. У меня мало времени, я должна позаботиться о сыне. Я уезжаю на лечение на следующей неделе, и мне надо будет его с кем-то оставить. Прости меня. – Кира говорила, и вообще не смотрела в мою сторону, уставившись на свои руки, теребящие бумажную салфетку.

Может, оно и к лучшему, потому что у меня в глазах уже стояли слёзы.

– За что ты извиняешься? – Спросила я, но мой голос дрогнул. Нервы были на пределе. – Если ты хочешь попросить, чтобы Никита пожил у нас, пока ты будешь на лечении, я и сама бы это предложила. Тем более, я же его крестная. Извиняться вообще не нужно.

– Никита останется с отцом, когда я уеду… Потому что я не знаю, как именно для меня всё закончится. Ты об этом никогда не должна была узнать. Я обещала. Но любовь к сыну выше моих слов, прости. Отец моего сына – Глеб. Твой муж. И Никита останется с ним.

За нашими с Глебом плечами было десять лет брака, а сыну Киры – шесть. Он был чуть младше нашей дочери.

Я молча, не веря своим ушам смотрела на лучшую подругу. Она, в отличие от меня, уводила взгляд в сторону.

– Это ведь какой-то прикол? Скажи, что ты шутишь, и не спала с моим мужем.

– Прости, Валь. Больше мне сказать нечего. – Кира всхлипнула. – Как видишь, Бог и так меня, похоже, уже наказал за мои грехи…

Внутри, где-то в районе солнечного сплетения, жгло от предвкушения неминуемой катастрофы, механизм разрушения был только что запущен.

Я смотрела на подругу, и просто не понимала, что теперь было говорить или делать.

Кира плакала. Слёзы катились по её щекам, но она плакала красиво, почти аристократично. Лишь периодически всхлипывая и утирая влагу с щёк своей худощавой рукой.

На меня она до сих пор не смотрела прямо. Кидала взгляд, и тут же его отводила.

– Ты меня теперь ненавидишь? Я бы ненавидела на твоём месте. Я пойму.

Мы с Кирой дружили со школы. Прошли вместе многое. Смогли сохранить дружбу и во время учебы в университете, и после, она была вхожа в мою семью. Я стала крестной её сына, а она крестной моей дочери. Казалось бы, куда уж ближе?

– Вы с Глебом любовники? – Охрипшим голосом спросила я. Удивительно, что сама я не ревела. Слишком сильно было потрясение, я будто пока не осознавала происходящего.

– Нет. – Она покачала головой, и слезинка упала с её распухшей от плача губы прямо на стол, а она стёрла её пальцем.

– Тогда я ничего не понимаю. – Я вздохнула, вздох вышел прерывистым. Плохой знак.

– Когда ты была беременна Лизой, мы переспали. Это было один раз. Мы оба были нетрезвыми. Я потом в такую депрессию впала, когда поняла, что наделала…

– Этого не может быть. – Покачала я отрицательно головой.

Полезла в сумку за телефоном, чтобы позвонить Глебу и напрямую всё спросить у него, но, достав, вспомнила, что телефон был разряжен.

– Глеб тебя любит, Валь. Правда любит. Мы оба поняли, что совершили ошибку. Пообещали, что никогда не повторится подобного, и что будем молчать. А когда я узнала, что беременна после этого…

Я помнила, как подруга сообщила мне о своей беременности. Точнее, как не сообщила. Я всё не понимала, почему она совсем перестала со мной общаться. Не звонила, не соглашалась встретиться, всегда находя какие-то дела, не писала первая…

Так прошло полгода, мне уже почти надо было ехать рожать, а я не понимала, почему моя лучшая подруга меня игнорирует. Поэтому как-то утром просто решилась и поехала к ней.

Она совсем не ожидала меня увидеть. Просто открыла дверь, и тут обалдели мы обе. Она – потому что я пришла без звонка и спроса, а я – потому что подруга тоже была беременна. Живот у неё был чуть меньше моего, но всё-таки…

Тогда она сказала, что отец ребёнка бросил её, когда узнал о положении. А ей было стыдно, что она рожает вне брака, и поэтому она не общалась со мной. И я ведь поверила! Даже жалела её, рассказывала Глебу, как ей тяжело, как не повезло бедняжке, и что нам нужно будет ей помогать…

– Глеб знает о том, что Никита его сын?

– Нет. Я не стала ему говорить. Зачем было разрушать семью? У нас бы всё равно ничего не вышло. Я знала, что он любит тебя, и со мной никогда не будет, а ты бы точно развелась с ним, если бы узнала.

Я встала с места. Взяла куртку и начала натягивать её на себя.

– Ваш салат с жареным адыгейским сыром, пожалуйста. – Невовремя подошёл к нашему столу официант, поставив на стол мой заказ.

Только потом он поднял взгляд, и заметил моё выражение лица, и то, что одна из нас была вся в слезах. Удивительно, что это была не я.

– Вы уже уходите? Могу предложить вам переложить салат в контейнер, возьмете с собой… – Растеряно пробормотал он.

– Валь, если сможешь, прости, пожалуйста, и прими Никиту. Он ни в чём не виноват, понимаешь? Он просто ребёнок. И имеет право жить со своим отцом. – Не обращая внимания на официанта обратилась ко мне Кира.

А я больше не могла вымолвить не слова. Понимала, скажу что-то и тоже разрыдаюсь прямо здесь.

Официант стоял рядом с нами, не понимая, что ему было делать. Но он беспокоил меня сейчас в последнюю очередь.

Я сунула руку в карман, не глядя достала оттуда какую-то купюру, надеюсь, что не слишком мелкую, и сунула официанту в карман фартука, в который он был одет. Потом развернулась и пошла на выход.

Разблокировала машину, села за руль и… дала волю слезам.

Я не ревела, я просто взвыла, потому что чувства, разрывающие меня сейчас изнутри, по-другому было не выпустить.

Согнувшись пополам, закричала. Мой крик наверняка было слышно и снаружи машины.

Если бы от душевой боли можно было бы умереть, то я сделала бы это сегодня вперёд Киры с её болезнью. Потому что мне словно вынули сердце, и пропустили его через мясорубку.

Через минут десять мне показалось, что я могла хотя бы просто дышать, и я завела машину и поехала по адресу, откуда с занятий надо было забрать дочь, но слёзы не прекращали литься. Словно кто-то открыл кран, и у меня не было возможности его закрыть.

Всё, чем я жила последние годы оказалось разрушено.

Всё оказалось ложью.

Доверие, которое строилось годами, сломалось за секунды.

Одно я могла сказать сейчас точно. Несмотря на заверения Киры, что это была ошибка, я была уверена, что измена – это не ошибка, это всегда выбор. И всё закончилось ещё тогда, шесть лет назад, когда мой муж выбрал не меня.

***

Продолжение книги читайте онлайн на Литнете:

“Измена. О чём кричит тишина”, Мария Владыкина ❤️

Я читала до утра! Всех Ц.