Я на 6 месяце, но, как оказалось, беременна от мужа не только я

– Сегодня я, наконец, захомутаю Льва Андреевича, – слышу женский голос совсем рядом с собой.

Лев Андреевич – это мой муж. Интересненько…

Сегодня, кстати, его юбилей. Отпраздновать тридцатипятилетие Льва мы решили по скромному. Дома.

Хотя понятие «скромно» к моему мужу никогда не имело отношения. Он неприлично привлекательный мужчина. Высокий брюнет со спортивной фигурой. И слишком хорошо знает, какое впечатление производит на женщин. Те, кто могли устоять перед широкими мускулистыми плечами и острым, прожигающим душу взглядом голубых глаз, таяли от его мужского обаяния. Лев всегда был таким. Властный, не принимающий отказов самец.

Это помогало ему в бизнесе. В делах муж добился успехов. За десять лет он сумел превратить скромную фирму отца в процветающий холдинг.

Мы познакомились, когда я пришла работать в его фирму стажёром после института. Сколько же лет прошло с тех пор? Получается, больше восьми…

Он попытался меня соблазнить. Нагло. Быстро. В первый же день, как мы увидели друг друга. И, разумеется, получил отворот поворот. Я пришла в их фирму работать, а не превращаться в подстилку босса.

Но Лев не хотел слышать моё «нет». Тогда грязные предложения превратились в ухаживания. Такие же, как и сам Лев – абсолютно нескромные. Он дарил букеты роз, которые не могли пролезть в дверь моей съёмной квартиры. Заказывал выступление моей любимой музыкальной группы, чтобы они сыграли только для меня. У меня от всего этого челюсть на пол падала. Однако продаваться за дорогие подарки я не собиралась. Просто не верила ему. Лев казался бабником.

Таким он и был в сущности до встречи со мной.

Мужу потребовался год, чтобы убедить меня в своих чувствах. К тому времени и я уже давно была влюблена в него без памяти. А как было устоять, если от одного взгляда в его ледяные глаза, у меня дрожали коленки?

Потом мы поженились. И я стала Софией Николаевной Жаровой. Женой самого потрясающего мужчины на свете. Я даже подругам стеснялась рассказывать, как хорошо мне живётся с мужем. Он буквально носил меня на руках.

Наш дом строился с расчётом на то, чтобы проводить домашние приёмы. Лев их любит больше, чем выездные мероприятия. Здесь он хозяин. И всё на его вкус. Ну и на мой, разумеется.

Я всё организовала. Кейтеринг, ведущие, живая музыка. Это в понимании деловых партнёров моего мужа – скромный домашний праздник.

И у меня есть для мужа особенный подарок. Вчера я узнала, что мы ждём мальчика. Вообще-то, я уже на шестом месяце беременности. И живот уже вырос приличный. Мы успели сделать три УЗИ, но на всех малыш поворачивался так, что определить мальчик или девочка не получалось. Лев шутил, что это он в меня такой скромный.

А вот вчера узист разглядел всё, что нужно.

Это очень долгожданный ребёнок. У нас пять лет ничего не получалось.

Праздник уже в разгаре. Я слышу бодрый голос ведущего, усиленный микрофоном, и смех гостей.

Я пошла на кухню – проконтролировать доставили ли торт, но по дороге почувствовала дурноту. Отголоски токсикоза беспокоили меня до сих пор время от времени.

Рядом с кухней есть санузел для персонала. Я метнулась туда. Поплескала в лицо холодной водой, но потом всё-таки закрылась в одной из трёх кабинок. Тошнота поднялась уже к горлу и не желала отступать.

– Я придумала, как соблазнить Льва Андреевича и сегодня я, наконец, он станет моим, – слышу женский голос совсем рядом с собой.

Я прекрасно знаю, кому он принадлежит – смазливой молоденькой помощнице мужа. Анечке. У Льва всегда было несколько помощников и помощниц, и от них он требовал полной отдачи. Работа двадцать четыре на семь почти без выходных. Эти люди очень быстро получали допуск в семью. Часто ездили с нами на нерабочие мероприятия. Вот и на день рождения босса Анечку пригласили.

– И как? – слышу второй воодушевлённый голос.

А это мой личный секретарь Карина. Собственно, именно она порекомендовала нам свою подругу Анечку. Попросила меня замолвить за неё словечко перед Львом Андреевичем. И я замолвила. Дала девочке шанс на хорошую карьеру.

– Он уже три раза уходил сегодня говорить по телефону в отдельную комнату, я видела, – в голосе Анечки появляются мечтательные мурлыкающие нотки, – я сейчас пойду в ту комнату, и дождусь его там…

– Ань, с чего ты взяла, что это сработает? Тут же София Николаевна, его жена, в конце концов.

– Если у тебя не получилось, это ещё не значит, что у меня нет шансов, – самодовольно заявляет помощница мужа. – Он не устоит! Зря я, что ли, сиськи новые делала? А жена вообще мне не соперница…

– Софья Николаевна тоже красивая, – замечает Карина с досадой.

– Была красивая, – надменно поправляет Аня. – Она испортила свою фигуру этим убогим животом. Фу, как утка теперь выглядит… К тому же ей уже тридцать. Она старая. Скоро морщинами покроется. Я знаю, что она познакомилась с Львом Андреевичем, когда пришла в фирму на простую должность, как и я. А если он соблазнился молодой работницей один раз, то почему не может сделать это снова?

Девушки мерзко хихикают.

Кидаю взгляд на дверь кабинки. Темное, непроницаемое для взглядов стекло смутно отражает моё растерянное лицо. На меня смотрит молодая женщина с безупречным макияжем. И ничего я не старая…

Всегда слежу за тем, как выгляжу. Даже сейчас, когда это бывает непросто из-за плохого самочувствия.

– Всё равно у тебя ничего не выйдет, – возражает Карина. – Что я только не пробовала: и юбку короткую надевала, и пуговичку чуть ли не до пупка расстёгивала, когда к нему в кабинет ходила. Он даже не взглянул.

– Это потому, что ты брюнетка, – объясняет подруге Аня. – А я, как его жена, рыжая. Уверена, просто брюнетки не в его вкусе. Лев Андреевич настоящий самец. У меня мурашки по телу бегут, когда он на меня смотрит. Уверена, он не откажется от горячего секса. Жена-то сейчас вряд ли на многое способна. Нужно просто усилить соблазн. Вот так…

Слышу из своего укрытия шуршание одежды.

– Аня, ну ты вообще, конечно, – поражённо охает Карина, – у тебя платье короткое и почти прозрачное. И так все мужики головы свернули. Теперь ты ещё и трусики сняла. Всё же видно…

– Ну и отлично, – довольно мурлычет помощница мужа, – говорю тебе, он не устоит…

Всё! Я услышала достаточно.

Вот же наглые мерзавки. Сейчас они узнают цену своей подлости.

Тру щёки ладонями, чтобы настроиться на боевой лад. Откидываю с лица прядь волос, выбившуюся из укладки. Одёргиваю шелковое коктейльное платье зелёного цвета и решительно толкаю ладонью дверь своей кабинки.

– Вы обе уволены, – с металлом в голосе сообщаю этим двум беспринципным идиоткам.

С девушек мигом слетает весь апломб. Карина шокировано открывает рот. Аня вжимает голову в плечи.

Смотрю на кружевные чёрные трусики, зажатые в её руке. Опускаю взгляд на бёдра девушки. Действительно, очень провокационно. Заметно, что она без белья.

– София Николаевна… – блеет пристыженная Карина. – Не увольняйте, пожалуйста… вы нас не так поняли… хотя бы меня не увольняйте, я ни в чём не виновата…

Боится за своё место, подлая гадина. Платят им обеим отлично. Вряд ли они так же хорошо устроятся. А я ведь ей доверяла. Отправляла ко Льву с документами, когда сама не могла от дел оторваться.

– Я слышала, как ты старалась залезть в постель к моему мужу, – выплёвываю с презрением. – Завтра в офис можете не приезжать. Я предупрежу охрану, чтобы вас даже на парковку не пускали. Трудовые книжки и расчёт вам пришлют через курьера.

– Это надо ещё у Льва Андреевича спросить, – нагло заявляет Анечка. – Может, он и не захочет меня увольнять…

Смотрю на неё убийственным взглядом.

– Деточка, если ты заставишь меня отвлекать мужа от его праздника ради твоей никчёмной персоны, я попрошу его не выдавать тебе расчёт, пока ты не съешь эту дешёвую кружевную тряпку, зажатую в твоей руке.

Аня покрывается некрасивыми красными пятнами. Смотрит на меня с ненавистью. Но не возражает.

Правильно. Я уверена, что муж будет на моей стороне. Я вообще в нём уверена. Не станет он предавать нашу любовь ради такой глупой куклы.

– Чтобы через пять минут вас обеих в моём доме не было, – бросаю ещё один презрительный взгляд на уже бывших сотрудниц и разворачиваюсь к выходу.

Едва успеваю отскочить в сторону, прикрывая рукой живот, потому что дверь резко отлетает к стене, а в туалет входит ещё одна девушка.

В отличие от нас троих она одета в простые джинсы и топик. Тёмные волосы, собранные в хвост, растрёпаны. Девушка бежит к раковине, не замечая никого вокруг. Она громко и безутешно рыдает.

У меня сжимается сердце. Это же Яночка. Моя подопечная. Я помогаю благотворительному фонду, занимающемуся подростками, свернувшими не на ту дорожку. В основном там пытаются вернуть в общество тех, у кого проблемы с законом из-за крепких напитков и запрещённых веществ. У Яны тоже есть эти проблемы. А ещё ей уже девятнадцать, и фонд больше не может следить за её жизнью.

Я взяла над ней шефство, если так можно выразиться. Помогла устроиться на работу к нам на склад. К сожалению, для офиса она пока не подходит. Слишком нестабильна. Срывается время от времени.

Я вытаскивала её пару раз буквально за уши с самого дна. И сейчас не теряю надежду. Верю, что у неё есть шанс на нормальную жизнь. Важно показать ей, чего она себя лишает, поддаваясь дурным привычкам. Поэтому я беру её с собой, когда езжу на благотворительные мероприятия в дом малютки. И поэтому я пригласила её сегодня к нам на праздник. И платье ей красивое купила. Только она почему-то сейчас не в нём.

– Яночка, что случилось? – я подхожу к девушке, которая плещет себе водой в лицо, как и я совсем недавно.

Кладу руку на вздрагивающие от рыданий плечи девушки. Кто обидел мою девочку? Сейчас я им всем покажу!

Яна поднимает на меня заплаканные глаза и ударяется в слёзы с новой силой.

– София Николаевна… – всхлипывает девушка, – откуда вы здесь?

Пожимаю плечами.

– Скажи, что случилось? Я тебе помогу.

Глаза Яны округляются от испуга.

– Я… не должна вам рассказывать… – бормочет она несвязно, – но мне правда нужна помощь. Пожалуйста, защитите меня!

– От кого? – допытываюсь я, успокаивающе гладя девушку по спине.

– От вашего мужа, Льва Андреевича! – шепчет Яна, краснея.

Смотрит на меня почему-то виновато.

– Да что случилось-то? – стараюсь не терять терпения, – объясни, пожалуйста.

– Я… – Яна опускает глаза в пол и переходит на шёпот, – я беременна, а Лев Андреевич заставляет меня сделать aбoрт.

Ничего не понимаю.

– Ты беременна? Aбoрт? – переспрашиваю растерянно, – но почему Лев заставляет тебя его делать?

– Потому что она беременна от меня.

Поднимаю взгляд на дверь и вижу мужа, застывшего в проходе. Давно он там стоит? Я не слышала скрипа двери.

Массивная фигура Льва заслоняет собой весь проём. Муж хмурится. На скулах играют желваки. Он зол и очень сильно.

А до меня начинает доходить смысл сказанных им слов.

Отдёргиваю руку, которой всё ещё гладила спину плачущей девушки. Сердце леденеет. Разрывается на части. По мне будто катком проехались. Стёрли привычную жизнь в порошок.

Слышу гадкие хихиканья Анечки и Карины. Оказывается, они всё ещё не ушли.

А у меня всё внутри умирает. Доверие к мужу. Любовь. Планы состарится вместе стираются одной его фразой.

Смотрим в глаза друг другу. Я умираю от душевной боли. Не позволяю слезам пролиться только потому, что не хочу, чтобы кто-то видел мою слабость. Но Лев, конечно, всё видит. Знает меня, как никто другой. И прекрасно отдаёт себе отчёт, что только что растоптал нашу жизнь.

Муж смотрит на меня тяжёлым непроницаемым взглядом. Давит своей силой без слов.

Я никогда его не прощу.

Прижимаю ладонь к своему большому беременному животу в защитном жесте.

– Ты больше не существуешь для меня, – заявляю равнодушно.

Держусь из последних сил. На самом деле внутри у меня всё плавится от боли и ужаса. Но теперь это чужой для меня мужчина. И показывать ему свои чувства нельзя.

Муж душит меня злым взглядом, а потом ухмыляется.

– Ты моя жена, Соня, у нас будет ребёнок, – цедит грозно сквозь зубы, почти рычит, – никакие случайные ошибки этого не изменят.

– Ну ты и… – задыхаюсь от возмущения.

Как смеет он заявлять, что предательство – это случайная ошибка?! Это нож в спину. Это смертельный яд. Точно не какой-то пустяк, после которого можно делать вид, что всё по-прежнему.

– Лучше тебе сейчас помолчать, – муж добавляет в голос металла. Так он разговаривает с проштрафившимися подчинёнными, – наговоришь мне гадостей, потом извиняться придётся. Я действительно велел Яне сделать аборт. Кого она выносит со своим образом жизни – больного урода? Если она не хочет избавляться от ребёнка, что ж. Значит, я стану отцом дважды. А Яна с этого дня и до родов живёт с нами. Я проконтролирую, чтобы все мои дети родились здоровыми.

– С нами? – из меня вырывается истеричный смешок. – Я ухожу от тебя, предатель, если ты этого ещё не понял. Не хочу дышать с тобой одним воздухом, не то что жить в одном доме.

***