Унизила хоккеиста с непомерным эго? Жди беды – он влюбится

Нас связала… сопля.

Печально, но это правда. Я совершенно случайно перебросила его через плечо и высморкалась.

Ну, ладно… Бросок сделала, разумеется, намеренно. А ибо нефиг злить больную женщину при ПМС!

Подумаешь, перепутала мужской туалет с женским. И вообще!.. Это не я виновата, а болезнь.

Ненавижу болеть. Нос забит, голова болит, горло саднит, глаза слезятся, а стоит чихнуть — и все, туши свет, бросай гранату! Ноздри не пробиваются, но сопли текут ручьем. И вот в таком состоянии я согласилась выбраться на хоккейный матч по просьбе своей дражайшей подруги и по совместительству соседки в общежитии. Отказать ей было невозможно, да и бросать в беде в мои привычки не входит. Так что выбора не было.

Мы даже до трибун не дошли, как я вся расклеилась. Чихнула, из глаз брызнули слезы, по лицу растекся жар… Мрак.

Пришлось топать до туалета. Пока Соня — моя подруга и проблема в одном флаконе — осталась переговорить по телефону с отцом, я забежала в уборную. Обработала нос, умылась, промокнула лицо бумажным полотенцем…

И уставилась в свое «потрясающее» отражение в большом прямоугольном зеркале над раковинами. Просто звезда. Вообще-то я не выхожу из дома без макияжа, но в данном случае накладывать на лицо хотя бы тонкий слой косметики не имело никакого смысла. Этот ужас ни один тональник не исправит.

Жаль, капли с собой не взяла. Да и жаропонижающее не помешало бы захватить. Чувствую, что вся горю. И, увы, это совсем не приятно.

Еще раз умылась и пошла на выход. Но не успела коснуться ручки, как дверь распахнулась и в меня влетела гигантская туша в белом джерси хоккеиста. Долбанулась лбом о его грудь и чуть все мозги не потеряла.

— Твою же налево! Куда так летишь, идиот?!

Зыркнула на него и тут же ощутила, как вдоль позвоночника поползли мурашки. Противные такие, колючие.

А все из-за взгляда гиганта — свирепого, дикого. Опасного. Ну, и еще из-за вида крови на его лице…

Хорошенько так ему врезали. Нос не кажется сломанным, но кровища хлещет, вон — и руки в ней, и одежда. Я, разумеется, в курсе, что хоккей — грубый спорт. Но игра вроде еще не началась. Чего он подстреленный такой?

— Это так-то женский туалет, — выдала громко, не придумав ничего лучше. — Катись в соседний.

— Мужской, — прогремел незнакомец, и мою спину вновь поцеловали мурашки.

Кошмар. Соберись, Гномарева! Я и не таких здоровяков на лопатки укладывала — нечего трусить перед каким-то там хоккеистом.

Хотя он, конечно, не «какой-то там». Вполне себе видный мужик. Высокий, широкоплечий. Если смыть с носа и впалых щек кровь, то, может, даже внешность приятной покажется. Но было в нем что-то дикое, грозное, звериное… Возможно, такое ощущение складывалось из-за черных глаз или татуированной шеи. Или же из-за широких темных бровей, короткой сексуальной стрижки…

Короче, не понравился он мне сразу, и я была уверена на все двести процентов, что он попадет в мой черный список «мразот».

— Слушай, — я сложила руки на груди, посчитав, что так буду выглядеть внушительнее на фоне этой… горы. — Обычно я не влезаю не в свое дело, но ты, дружок, зашел не в тот туалет.

— Вот и не влезай.

Наигрубейшим образом отпихнул меня в сторону и зашагал к раковине.

Обалдеть.

— А ты, случаем, берега не попутал? — бросила ему в спину.

Он включил воду, начал умываться, игнорируя и мои слова, и мое присутствие.

Сверхнаглость. Нет, ну это уже дело принципа. А если сюда войдет какая-нибудь ранимая девчонка, а тут этот бандюга торчит? Злой, большой. В крови весь.

Моя совесть, извините, еще не подохла.

— У тебя со слухом проблемы? Выметайся из женского.

Смело приблизилась к нему, хватанула за плечо.

— Руку убери, — процедил, цепко поймав мой взгляд в зеркале. — Два раза повторять не буду.

— Я тоже на повтор не поставлена. Но скажу еще раз, раз у тебя в голове пустота. Пошел вон.

Не уловить изменения в его лице было просто нереально. Плотно сжатые челюсти, на скулах вздутые желваки, в черных глазищах бесконечный океан гнева.

С огнем играю. Нет. С адским пожаром.

Я точно знаю, что он сейчас сделает. Они — противники — всегда так делают, даже и не догадываясь, что я их считываю заранее. И так же предварительно готовлюсь защищаться.

Было бы лучше, если бы он мне уступил. Я, может, и хрупкая на первый взгляд, а бросаю на пол отменно. Даже когда болею.

Однако тут и к гадалке ходить не нужно — этот мужик не любитель уступать.

Не прогадала. Он резко обернулся, потянулся к шее, но не успел схватить. Настолько шустро, насколько вообще была способна в нынешнем состоянии, взяла его в захват и, приложив невероятные усилия, перекинула через плечо.

Его туша оглушительно приземлилась на пол, из широкой груди выбило весь воздух, а с лица мгновенно улетучилась злость. Плитка под ним, кажись, еще треснула…

А у меня тем временем перед глазами все поплыло и заплясало.

М-да. Не рассчитала силы. Запрыгали тут черные мушки, так и сознание потерять можно.

Но пока этого не случилось, я решила довести дело до конца. Навалилась на него коленом, придавила локтем горло. Встретила ошалелый взгляд и с трудом подавила улыбку.

Ох уж это удивление!.. Обожаю наблюдать, как до таких бугаев медленно доходит, что их сразила девушка.

— Прости, что выбила из тебя несколько извилин. — Все же не удержалась — улыбнулась. — Но надеюсь, там еще осталась парочка, чтобы уяснить: существует разделение туалетов, женские и мужские. Мужчины пребывают в мужских, женщины, соответственно, в женских. Так что, пожалуйста, будь добр… Живо покинь туалет.

— Ты шизанутая? — его глубокий баритон прозвучал грозно, но немного хрипло. Было видно, что ему больно. Так-то на кафель упал. Даже жалко его стало. Чуть-чуть. — Я же сказал тебе, дура. Это мужской туалет.

А может, и правда мужской?..

— Тебе повезло, что я не бью женщин. Слезай.

Быстро он, однако, оклемался. Взгляд сфокусировался, черты ожесточились.

Он мог бы с легкостью скинуть меня с себя: уж в таком-то теле силенок достаточно, чтобы дать отпор девушке, пусть она и дзюдоистка. Но он продолжал покорно лежать, а я ведь даже усилий не прикладывала. Всего лишь слегка надавливала…

Лежал. Смотрел прямо в глаза. Уже без злости, но с пугающим… Что это? Интерес?

Я раскрыла рот, но понятия не имела, что сказать. Мысли забегали, как тараны при резко включенном свете.

Если я в самом деле перепутала туалет, то…

О боже. Я реально дура.

— Ты это… — промямлила, замолчала. Шмыгнула носом.

Ну его… Не буду я извиняться!

— Не забудь приложить лед. Шишка останется.

Хотела подняться и с гордо поднятой головой удалиться из этого злополучного места. Но в носу вдруг зачесалось, и не успела я отстраниться и закрыть руками рот, как из меня вылетел громкий, тяжелый чих.

— Твою мать! Ты меня добить решила? На хрена коронный номер применять?!

Вздрогнула, с ужасом вылупилась на него. А точнее на соплю, хлестко ударившую его по щеке.

Жесть.

Из носа снова все потекло. Сердце загремело как сумасшедшее, а лицо загорелось пуще прежнего. И уже, наверное, не только из-за температуры.

Шустро поднялась на ноги, оторвала парочку бумажных полотенец и стрелой вылетела из туалета. Успела краем глаза заметить табличку на двери. Мужской…

Мама моя женщина, отец мой мужчина. Что я только что натворила?!

***