Мне прислали фото. Муж был с другой, пока я болела и нуждалась в поддержке
— Сядем в ближайшем ресторане? Есть разговор.
Прищурившись, бросаю на подругу беглый взгляд и снова возвращаю его на маленький снимок УЗИ. Широко улыбаюсь, понимая, что это самый счастливый день в моей жизни. Еще пару часов назад я не знала, почему так сильно болит низ живота. А сейчас… Улыбка не слезает с моего лица.
— Может, оставим на потом? Мне нужно сообщить Альпарслану хорошую новость. Мы так долго этого ждали.
— Ты ждала, — говорит подруга слишком резко и сразу же поправляет себя: — Ну то есть… Ты ждешь уже третий год. Но… есть кое что, что я должна тебе сказать. Это очень важно, Дарина. Я не могу больше молчать. Совесть не позволяет.
Я напрягаюсь от ее слов и поворачиваюсь к Ренате. Хочу взглянуть в ее глаза и понять, что она имеет в виду. Мы дружим с ней лет семь, не меньше. Учились вместе в университете, никогда друг от друга ничего не скрывали. И даже сегодня, едва мое состояние ухудшилось, я позвонила ей и она примчалась за мной, увезла в больницу.
Муж, к сожалению, не принял звонок. Мало того, даже не перезвонил. Но он утром предупреждал, что сегодня намечается важное совещание и, возможно задержится допоздна.
Припарковав автомобиль неподалеку от ресторана, Рената поджимает губы. Она не смотрит в мою сторону, будто меня вовсе нет рядом. Избегает встречаться глазами.
Я молча покидаю кожаный салон и мы идём к стеклянным дверям, которые раздвигаются сразу же, едва мы оказываемся в метре от них.
— Здесь очень хорошее меню. Найдешь все, что захочешь, — докладывает подруга, подзывая к нам официанта.
— Рена, мы сюда, вроде, не для ужина пришли, — напоминаю я, поглядывая на парнишку исподлобья. — Мне сок, пожалуйста. Гранатовый. И желательно, чтобы был холодный.
— Мне того же, — поджимает губы подруга.
Она так глубоко вздыхает, будто хранит какую-то сокровенную тайну. И вроде скрыть не может, но и сказать кому-либо весьма сложно. Подруга откидывается на спинку диванчика и тяжело так, шумно сглатывает.
— Рената, ты меня пугаешь, — начинаю заламывать себе пальцы от напряжения.
Мне бы домой поехать, привести себя в порядок. А потом снова позвонить Альпу. И, быть может, он вернётся раньше, если я скажу, что у меня для него есть хорошие новости. Однако я сижу тут и жду, что же выдаст мне подруга. Она хорошая. Очень. Но сейчас в каком-то смысле этого слова она начинает меня раздражать.
— Какие планы? — тихо интересуется подруга. Еле сдерживаю себя, чтобы не закатить глаза или не сказать лишнего. А ведь я уже говорила, какие у меня планы. — Не злись. Я просто не знаю, как начать.
— Начни как есть, Рена. Не тяни кота за хвост. Нервы и без того на пределе. Хочу с Альпом поделиться, — лезу в сумочку за снимком УЗИ. От небывалого чувства, что скоро стану матерью, улыбка сама собой растягивается на лице.
— Я никогда не желала тебе зла, Дари, — наконец выдает, и при этом устало потирает лицо ладонью. — Никогда. Хотела только счастья. Поддерживала во всем. Ведь знаешь, у меня есть счастливая семья. Любящий и любимый мной муж. Сын…
— Я это все знаю, — перебиваю. — Ближе к сути, пожалуйста.
Неприятное предчувствие бьёт по оголенным нервам, растекается по всему телу. Взгляд Ренаты не предвещают ничего хорошего. Она смотрит на меня с неким сожалением и… Болью.
— Возможно после сегодняшних моих слов ты посчитаешь меня завистливой сукой. Но это вовсе не так, ты же знаешь. И… Я бы ничего не рассказала. Ведь врач предупредил, что тебе нужно избегать стрессов и не нервничать. Ты была на грани выкидыша. Но я вынуждена, Дарин. Иначе не могу.
А сейчас меня словно током прошибает. Глаза Ренаты блестят от слез, и одна единственная капелька скользит по ее щеке.
— Твой Альп не такой белый и пушистый, подруга. Он… Он вовсе не любящий тебя муж. Не такой, каким себя выдает. Мне очень сложно тебе это говорить, но скрывать больше я не могу. Прости. Но он тебе изменяет, родная.
Слова словно пощёчина. Режут, бьют, выворачивают наизнанку.
— Ты… Что ты хочешь сказать? Я… Я не могу в это поверить!
— В день рождения Алика ты не приехала в тот ресторан, куда мы тебя приглашали. Сказала, что плохо себя чувствуешь. Ну и я не стала настаивать. Знаешь ведь, как ты мне дорога. Так вот… Я тогда засняла фотографии твоего мужа. С другой. Они мило сидели за столом в дальнем углу и общались. Дарина, поверь мне, это был вовсе не дружеский разговор или же какая-то деловая встреча. Альпарслан был в джинсах и обтягивающей тело белоснежной футболке. Я впервые его в таком виде видела. Расслабленный, беззаботный, весёлый… А она… Она была в очень коротком платье. Но и это не главное. Они взирали друг на друга… Влюбленно. Понимаешь?
Я смотрю на подругу в упор. Хочу, чтобы ее рассказ был дурацкой шуткой. Однако Рената вытирает слезы с щеки и тянется к своей сумочке, достает оттуда мобильный.
Я не отвожу от неё взгляда. Внутри поднимается самая настоящая буря. Все ломается будто по щелчку пальцев. Столько мечт, планов… Столько надежд, что я однажды стану матерью. И вот, тот самый день наступил. Я получила самую долгожданную новость в своей жизни. А она, оказывается, моему мужу уже не нужна.
Рената ставит телефон на стол. Я не решаюсь взять его, а все так же, не моргая, пялюсь в наполненные слезами глаза подруги.
— Посмотри, пожалуйста. Сама всё увидишь. Только… Господи… Я так боюсь, что тебе станет плохо.
Сглотнув колючий ком в горле, который не даёт мне нормально дышать, я забираю «яблоко» со стола и всматриваюсь в экран. Это действительно мой муж. Мой Альпарслан. Он улыбается той девушке и сжимает ее руку, лежащую на столе. Муж заправляет прядь ее волос за ухо. А она чуть ли не в рот ему заглядывает.
Рената права. Они смотрят друг на друга влюбленно. Обнимаются даже. Кажется, на прощание. Но в тот день Альп приехал домой поздно. Я не смогла присутствовать на дне рождении сына подруги не потому, что чувствовала себя плохо… А потому, что муж попросил присмотреть за его отцом. Попросил не оставлять его одного, поскольку его только выписали из больницы. Он болен.
Боже, какая же я дура! Честное слово! Я ни разу не сомневалась в его верности. Да, поженились мы не по большой любви. Однако Альп был настолько хорошим, что подумать о его фактической измене было просто невозможно. Он не обижал меня, никогда не повышал голос. Не грубил. Да, меня иногда задевали его поступки. Например, он мог появиться к утру, ссылаясь на то, что «вырубился» на работе. Однако я не подавала виду, как мне обидно. Не хотела разногласий и ссор. Я человек мира. Однако теперь понимаю, что зря.
Я сидела дома, ждала его, собственными руками готовила ему ужин. А он в то время встречался с другой… Спал с ней?!… Наверняка.
Ком застревает в горле, слезы тяжестью растекаются в груди. Я не нахожу в себе силы вымолвить хотя бы одно единственное слово. Просто смотрю за спину Ренаты и думаю: за что ты так со мной, Альп?
За то, что я была тебе хорошей женой? За то, что ни разу тебе не перечила? Или за то, что каждое твое слово было для меня законом? Может, просто тебе не нравилось, как я ухаживаю за тобой? Да нет же. Ведь я в отличие от многих моих сверстников, в путешествия не отправляюсь. Даже с друзьями до ночи время не провожу. А жду тебя, твоего появления до самого утра. Не могу уснуть без тебя.
Какой мужчина откажется от такой супруги?
«Прекрати, Дарина, искать причину его измены в себе. Прекрати винить себя, — шепчет мне внутренний голос. — Он специально не хотел афишировать наш брак. Именно из-за этого и работать не позволил. Несмотря на два высших образования».
— Отвезешь меня домой? — еле шевелю губами. Но подруга понимает и кивает.
— Пойдем, родная. Очень жаль, что ты все узнала от меня.
— Хорошо, что сказала. Глаза мне открыла.
Едем в полной тишине. Смотрю из окна, не в силах сказать ни слова. Не хочу вести диалог, не хочу снова обсуждать Альпарслана. И его подлый, совсем неожиданный поступок. Но одно знаю точно: наш брак разрушен вдребезги. Муж разорвал мое сердце на мелкие кусочки. И теперь я вряд ли соберу себя, сломанную, в одно целое.
— Позвони мне, пожалуйста, как только с ним поговоришь. Если что, я всегда готова поддержать. Захочешь тишины — все равно выйди на связь. Я найду тебе место, где ты сможешь остаться одна. Наедине со своими мыслями.
— Спасибо, — шепчу, выйдя из машины.
Ноги ватные. Не знаю, как добираюсь до двери дома, как захожу внутрь. Поднимаюсь в нашу с мужем спальню, где мы спали вместе долгих три года. Усмехаюсь, качая головой. Как же жестока реальность… Как же на самом деле жесток был со мной Альпарслан. Сплошное лицемерие. Ухаживал, улыбался в лицо, хорошо относился ко мне. Проводил ночь со мной, а потом отправлялся к своей любовнице… И они вместе смеялись надо мной…
Эмоции берут вверх и я снова набираю номер Альпа. Он не отвечает на первый, потом и на второй. Но третий звонок не оставляет без ответа.
— Слушаю, Дарина! — в голосе отчётливо чувствуются злость и раздраженность. Ведь я прекрасно знаю своего мужа — он не любит, когда кто-то настаивает на разговоре, когда у него нет ни времени ни желания. Однако мне сейчас, откровенно говоря, все равно.
— Ты должен приехать домой! — выдаю на одном дыхании. И говорю настолько громко, что на той стороне трубки повисает пауза. Альп явно в недоумении. — И никаких поводов слышать не хочу, Альп. Нам нужно немедленно поговорить. Иначе я просто соберу вещи и уйду из этого проклятого особняка, — сказав это, я вырубаю звонок, чувствуя стук своего бешено колотящегося сердце. Уверена, он обязательно приедет.
Если пару минут назад у меня тряслись лишь руки, то сейчас я дрожу как осиновый лист. Измеряю комнату шагами, грызу ногти. Нервы на пределе. Силы иссякают. Даже слез нет. Только разочарование разливается внутри, а еще боль, и сожаление, что я когда-то согласилась выйти замуж за Альпарслана.
Какая же я глупая. Как я могла не почувствовать? Разве мужчины, которые изменяют своим женам, обычно не пахнут чужим запахом? Не знаю, но с Альпом я такого не ощущала. Ни разу!
Будь я девушкой, которая все видит сквозь розовые очки, я бы наверное накинулась бы на подругу и обвинила бы ее в том, что она завидует мне и пытается разбить семью. Но Рената заранее предупредила меня, что ничего такого в ее мыслях нет. И я ей верю. Ведь все так отчётливо было видно на тех кадрах.
В горле пересохло. Будто туда песка насыпали. Нехотя спускаюсь на кухню при том, что желания выходить куда либо из своей комнаты не было. Ловлю себя на мысли, что как раз тут, в гостиной мне куда легче дышится. А стены спальни давят, кислород буквально испаряется.
Выпив два стакана воды залпом, я сажусь на подоконник. Поднимаю голову и заглядываю в ночное небо, снова задаюсь извечным вопросом: за что ты так со мной, Альпарслан? Что же я сделала не так?
— Не скучно одной? — раздается за спиной. От неожиданности я вздрагиваю и резко оборачиваюсь. — Прости, дочка, не хотел тебя пугать.
Передо мной стоит мой свекор. Прекрасный и понимающий человек. Он любит меня всей душой. Как и я. Не отличаю его от родного отца.
Он смотрит на меня с неким подозрением. Будто чувствует, что со мной что-то не так… Я отвожу взгляд. Иначе он все поймет по моим глазам, а мне придется врать, чтобы не волновать мужчину лишний раз. Сначала поговорю с Альпарсланом.
— Ой, я за водой пришла. Жду Альпа. Вы что-то хотели?
— Нет, я тоже за водой. Иногда думаю, что зря мы отпускаем слугу на ночь.
— Карим Ибрагимович, я же графин с водой на тумбочку в вашей комнате поставила.
— Я в кабинете. Некоторые документы изучаю.
Киваю в ответ, не находя больше слов для общения. Хочется остаться одной, но одиночество порой бывает хуже. Оно может свести с ума.
— Спокойной ночи, — улыбнувшись, прохожу мимо и поднимаюсь в спальню.
Низ живота начинает покалывать. Я сажусь в кресло и вспоминаю слова врача. Мне нельзя волноваться. Надо отключить все эмоции и не принимать все близко к сердцу. Знать бы ещё, как…
Дверь комнаты резко распахивается. Альп заходит внутрь, бросает пиджак на диван. Рукава белоснежной рубашки закатаны до локтей. Узел галстука ослаблен. Выглядит усталым и… раздраженным.
— Что случилось, Дарина? И… Какого черта повышала на меня голос?
Я кусаю губу изнутри. Если пару часов назад, когда я узнала об измене мужа, у меня не было слез, то сейчас они готовы течь из глаз ручьем. Мне плохо.
Смотрю на мужа и не понимаю. Как он мог? Как он мог так поступить со мной, черт его дери?!
— Мне прислали фото.Ты был с другой женщиной в ресторане, пока я умирала от боли и очень в тебе нуждалась. Кто она? — говорю в лоб, не желая больше молчать. Хочется быть твердой и сильной, однако голос предательски подрагивает.
Сдать Ренату не могу. Поэтому решаю сказать так. Фотографии у меня действительно есть.
Муж щурится, равнодушно дёргает плечами.
— Та, которую я люблю уже много лет. Ещё до брака с тобой, — его слова режут по живому.
Втягиваю носом воздух, пытаясь заполнить им лёгкие, которые остаются без кислорода — Альп вышибает их оттуда своим безэмоциональным взглядом.
— То есть… ты не прекращал с ней встречаться? С той, которую любил до нашего брака?
— Не прекращал, — жёстко чеканит муж. — Можешь подать на развод. Я с удовольствием подпишу документы и буду свободен.
Горькая усмешка трогает мои губы. Супруг убивает меня жестокостью и тем, что ему совершенно плевать на наш брак, который длился три года.
— За что ты так со мной? — шепчу онемевшими губами, касаясь рукой живота. — За что, Альп? Ты же ведь еще пожалеешь… Но я к тебе не вернусь.
Я была счастлива, увидев две яркие полоски на тесте беременности. Однако мое счастье продлилось недолго. Муж объявил мне о разводе, даже не став отрицать свою измену. Я уйду, а он никогда не узнает о ребенке у меня под сердцем.